— АААААААААААААААААА!!! — крик Тиоры звонко раздался на всю трубу, прокатываясь эхом по стенкам в разные стороны и больно впиваясь Марку в барабанные перепонки.
— Что случилось!?
— Хотела послушать, какое тут эхо, — засмеялась девочка.
— Ты с ума сошла, игрушки тебе что ли? — возмутился парень, — Нашла время играться, напугала меня до чертиков. Не делай так больше!
— Ну, ладно, я разочек попробовать, Темный за нами сюда не сунулся. Он, наверное, слишком толстый, чтобы поместиться в эту трубу, — никак не могла успокоиться Тиора.
— Боюсь, причина этого совсем в другом, иначе он легко бы трансформировался хоть в тончайшую темную нитку или в таракана какого-нибудь, и просочился бы куда угодно, так что зря так веселишься, а то может он так и сделал, и теперь сидит у тебя под платьем, чтобы в нужный момент выскочить наружу и сцапать тебя.
Тиора резко взвизгнула и судорожно начала осматривать себя, попеременно, то заглядывая себе за платье, то шаря пальцами у себя в волосах. Марк громко расхохотался.
— Дурак! Может и правда, чего смеешься, — и она шлепнула его по плечу ладошкой.
— Что? Уже не так смешно потешаться над Темным? Не бойся, он до таких размеров не трансформируется, и хоть я видел, как он в каком-то смысле нарушал закон сохранения массы (в этом мире, смотрю, вообще все, что угодно возможно), но все его трансформации, что я наблюдал, все равно были в рамках разумного. И что-то подсказывает мне, что очень маленьких размеров или огромных, он не может принимать формы, хотя, конечно, я могу ошибаться, и Темный действительно сидит какой-нибудь маленькой блохой у тебя в волосах, не шевелясь до определенного момента, но тогда нам точно конец.
— Ну, спасибо! Сначала начал вроде успокаивать, потом сделал еще хуже, — насупилась Тиора. — Теперь буду копошиться в своих волосах и платье, все время думая об этом.
— Это чтобы ты не расслаблялась, потому как смех оно, конечно, хорошо, но мы порой сильно увлекаемся и можем выдать себя. Ты сама меня тогда попрекала этим.
Девочка сжала губы и шмыгнула носом.
— Да, извини, Марк, — сказала, наконец, она, — идея с криком было не очень хорошей, я так больше не сделаю.
— Умница, — парень улыбнулся и поцеловал ее в макушку, на что Тиора с довольным видом прижалась к его плечу щекой и мягко потерлась об него.
Они снова перешли к свободному падению.
Марк вспоминал в полете о том, как, входя в Оливовый зал, думал, что он — Алиса, которая погружается в нору все глубже и глубже. Кролика по-прежнему нигде не было видно, но теперь они действительно падали в какую-то дыру, и Алису парень сейчас прижимал к себе правой рукой, а сам он был видимо рассказчиком, который непосредственно участвует в этой абсурдной мистической истории.