Большая люстра представляла собой набор концентрических кругов, на которых располагались свечи. Сейчас она как будто торчала из пола и напоминала хрустальное дерево с плодами-огнями. Когда юноша взглянул поближе, то увидел, что огонь свечей горел ровным пламенем вниз. Все это забавляло его, позволяя забыть про страхи и тревоги, и Марк почувствовал себя ребенком, оставленного взрослыми в забавном помещении, в котором он мог придумывать все новые и новые развлечения, не скучая в одиночестве. Поле для фантазии было широчайшим.
В конце зала за длинными неотесанными столами Марк увидел большой камин с пылавшим в нем пламенем огня. От люстры юноша прошел по коридору из скрещивающихся колонн, которые теперь стояли перед ним чередой букв Х, и, пройдя по стенке, провернув помещение на полуоборот, уже стоял возле окончания центрального стола.
Внезапно Марк почувствовал себя странно. Нет, это не была уже в каком-то роде привычная для него паническая атака или другие симптомы его болезни, ну может быть лишь от малой части. Мышцы его лица с левой стороны немного провисли, и веко чуть заслонило левый глаз. Одновременно с этим Марка согнуло вперед и на правый бок. Он оперся руками на стол, но никак не мог стать ровно, тело не слушалось его. Ко всему прочему ему стало трудно дышать, как будто мышцы грудного отдела одеревенели, и ему приходилось с силой заставлять их расширяться и снова сжиматься, чтобы легкие работали. Его начало тошнить. Самое необычное во всем этом, что Марк начал попеременно то кашлять, то чихать, почти не переставая, лишь с малыми паузами, еле успевая между промежутками этих событий выхватывать воздух, чтобы не задохнуться окончательно. Юноша повалился на пол, хватаясь за спинку стула во главе стола и скинув его на себя, затем перевернулся на живот, силясь встать. Ему казалось, что он вот-вот задохнется, и ужас прокатился по всему непослушному телу.
Совсем туманящимся взором Марк краем глаза заметил возле камина какую-то тень или силуэт, часть, выглядывавшая из-за его боковой кладки. Что-то белое и небольшого размера. Он протянул руку в ту сторону и на самом краю сознания попытался позвать на помощь, но язык не двигался и не слушался его. Затем он отключился.
* * *
— Ты — другой.
Марк пытался разлепить глаза, как котенок полутора недель от роду. Что за голос? Юноша еле-еле приоткрыл один глаз. Он лежал на каменном полукруглом полу, рядом валялся стул с красивой резной спинкой, а сквозь пелену прояснявшегося зрения над ним висело личико маленькой девочки. Марк раскрыл оба глаза шире и чуть приподнялся на руках. Тупая боль лупанула по вискам, и парень от внезапности охнул.