— Все они на первом этаже?
— Да, а спальня хозяев — на втором, возле библиотеки. Возле маленького зальчика, он еще без названия, — спальня для родственников.
— Родственники здесь уже бывали?
— Нет. С тех пор, как я здесь поселилась, — точно нет.
— Вы спите здесь, в доме?
— Чаще всего — да.
— Еще кто-то, кроме вас и хозяев, ночует здесь?
— Гости бывают.
— Сегодня или вчера были?
— Нет, — она покачала головой.
— Где вы спите?
— На первом этаже, в комнате для прислуги.
Кинчев улыбнулся участливо:
— Вам удобно называть себя прислугой? Учительнице, с высшим образованием?
— Определенный дискомфорт есть, но… Ничего страшного. Я получаю, между прочим, больше директора школы. Кстати, в школе меня унижали больше. И чаще.
— Ученики?
— Все, кому не лень. — Она обиженно поджала губы.
— Хм-м… Возвратимся к делу. В дом можно пройти незамеченным?
— Наверное, да. Если тихо пройти через парадную дверь — ее с утра не запирали. Или через кухню.
— Есть еще входы? Кроме парадного и через кухню.
— Есть, через кинозал и еще одну комнату. Но там всегда заперто, ключ от той двери есть только у хозяина.
— Вы видели, чтобы он пользовался этим входом?
— Не видела, но знаю, что пользовался.
— Почему именно им?
— Туда легче подъехать машиной. Под самую дверь.
— Кроме девушки в зеркале, ничего подозрительного не было?
— С Алькой — нет.
— А с кем-то другим?
Надя коротко и бесцветно рассказала о необыкновенном бульканье унитаза. Кинчев заинтересовался:
— А тогда кто-нибудь не мог зайти в дом незамеченным?
— Нет, мы сразу обходили соседние комнаты, а Кирилл Иванович посылал охранника и парк проверить, когда при нем булькало.
— А следы?
— Следов бывало много. Но никаких подозрительных… Ну, ничего такого…
— Алина тоже что-то подобное слышала? Из унитаза?
— Нет.
— Алину нашли в маленьком зале? Что она там делала?
— Прибирала. Мы каждый день прибираем. В нижних спальнях заканчивают стелить паркет, пыль поднимается и наверх…
— Бабушка Алины о смерти внучки от вас узнала?
— Да, — Щукина горестно вздохнула-всхлипнула.
— И что же? Как она реагировала?
— Она… она… сначала не поверила… А потом, когда увидела… Она так странно воскликнула: «Я так и знала!» — и все.
— Что еще говорила?
— Ничего. Плакала. На пол села — и плакала. Потом ее «Скорая» увезла.
— Что она могла знать наперед?
— Тимофеевна? Понятия не имею!
— Она раньше говорила с вами об Алине?
— Да, конечно. Но ничего такого… Чтоб наперед…
— О чем именно вы говорили?
— Ну, так… Про моложежь вообще. И что Алинке учиться бы, профессию какую приобрести. Не век же ей уборщицей…
— Сама Алина учиться собиралась?