— Да, красивые… — Кинчев встал и посмотрел в окно. — Ограда вокруг вашего сада — тоже старинная?
— Местами — да, а кое-где сделали заново по образцу. Только это не сад, а парк. Тут почти нет фруктовых деревьев.
— Вижу. Елки. А гараж?
— Что?
— Гараж — новый построили?
— Нет. При музее там сарай был.
— Очень неплохой сарай.
— Раньше в нем и сарай, и конюшня были. Он очень большой.
— То есть там легко можно спрятаться?
— Вы меня пугаете!
Кинчев улыбнулся:
— Чем?
— Кто-то прячется в гараже…
— Я такого не говорил.
— Ну, может спрятаться.
— Вы часто там бываете?
— Вообще-то — да. Выезжаю почти каждый день.
— Вы сами запираете?
Она растерялась:
— Ну, иногда не запираю. Днем. Если приехала — и скоро снова поеду. Территория охраняется. И дворник поблизости. Он тоже, когда здесь прибирает, открывает. Там у него эти… всякие… инвентарь.
— Он и ночует здесь?
— Нет, никогда. У нас — восьмичасовой рабочий день. И по два выходных. Люди, конечно, иногда сверхурочно работают, но это оплачивается дополнительно.
— Кто работает сверхурочно?
— Надя Щукина. И та бригада работала, которые раньше…
— Так-так… та-а-ак… — Следователь спустился назад в библиотеку, к высоким мощным шкафам и мягкой мебели. — У Алины Зацепы были враги? Ей кто-то угрожал?
Ярыжская снова развела руками:
— Мне она ничего не говорила. Но чего-то боялась.
— Призраков?
— Мне кажется, не только.
— Из чего это было видно?
— Не знаю. Смотрела так.
— Может, она боялась вас.
— Меня?! С чего бы это?
— Ну, вы — хозяйка, боялась не угодить.
— Поверьте, я бы это заметила. Спросите у Нади, я кого-то хоть раз обругала? Не в моих правилах запугивать людей.
— Неужели она призналась бы, даже если и так? — оба понимающе улыбнулись. — Скажите лучше, как можно попасть в особняк незамеченным? Через задний ход, через парадное?
— Да как угодно! Ну… Черный ход всегда заперт.
— Который?
— Оба. Но почему именно через дверь? Поверьте, если кто-то захочет, он и в окно влезет, и через балкон. Разве нет? Я говорила мужу, что надо поставить решетки. Хотя бы на окна первого этажа. Но дизайнер отговорил, это нарушит восприятие ансамбля. Думаем провести сигнализацию.
— Значит, вы не чувствуете себя в безопасности?
— Поэтому мы и платим охране. Со временем будет больше прислуги, может, и порядка будет больше. Будут следить. Для собственной же безопасности.
— Ну, от всего не убережешься…
Она испуганно захлопала длинными черными ресницами, густыми и пушистыми. Тушь, конечно, французская, от лучшего производителя. Следователь многозначительно улыбнулся:
— Я смотрю: эти огромные шкафы на тонких ножках стоят. Ножки давно меняли? Ненадежные они на вид.