— Ты уверена, что это не шуточки кого-то из обслуги?
Она развела руками:
— Но никого ж поблизости не было.
— А Алинка где?
— Я ее сегодня пораньше отпустила. У ее какого-то приятеля день рождения.
— Ты приглядывай за ними… Не нравится мне все это.
— А мне больше, чем не нравится. Мне страшно.
За окном громко и зловеще каркнула ворона. Упал с ветки большой комок тяжелого мокрого снега. Но заметила это лишь Надя Щукина, выглянувшая из окна огромной кухни, набитой новейшей бытовой техникой. Она рассеянно сказала Тимофеевне, отдыхавшей за чаем после праведных уборщичьих трудов:
— Первый раз сегодня днем…
— Чего?
— Сегодня это случилось днем. С унитазом.
— Говорила я: драпать отсюда нужно. И не оглядываться!
— Куда? — Щукина отошла от окна и начала мыть тарелочки и чашку.
— А где платят хоть и меньше, зато жизнь спокойнее. — Старуха Тимофеевна широко расставила гудящие от усталости ноги и не спешила идти домой.
— Карр! — громко согласилась с ней ворона за окном.
— Карр! Карр! — отозвались с разных сторон ее сородичи.
Надя вздохнула:
— Мне дочь учить надо… Сама знаешь, за каждую копейку воевать приходится.
Вороны взлетели дружной шумной стаей и закружили над парком, зловещее карканье наполнило дрожью холодный зимний воздух.
Ольга Владимировна Ярыжская, женщина разумная, просвещенная и видавшая виды, в прошлом — экскурсовод, потом директор музея, не ошибалась. Старый дом, который они с мужем приобрели совсем недавно и уже заканчивали ремонтировать, нес на себе клеймо таинственности с самого начала своего существования.
В связи с тем, что дом, точнее, особняк, — будет одним из главных героев нашего повествования о страшных и трагических событиях, сначала познакомимся с ним в пределах основных анкетных данных.
Видовое название — неопределенное. По документам — особняк, но называют его все по-разному. Чаще всего — просто дом, иногда — вилла, а то и дворец. Все эти названия к данному строению подходят. Сидят, как влитые.
Год рождения — еще одна загадка. Фундамент заложен еще то ли в ХVІІ, то ли в ХVІІІ веке. Дом на нем стоял в полной сохранности до начала ХХ столетия. Полностью перестроен на том же месте и снова сдан в эксплуатацию в 1914 году.
Происхождение — невыясненное. Последние дореволюционные владельцы — помещики Барвиненко — известные сахарозаводчики, коллекционеры и меценаты. Люди неординарные, энергичные и даже по-своему загадочные. Гордились козацким происхождением, а жен брали исключительно из родовитых великороссок. Щеголяли научным мировоззрением, но денег на возведение храмов не жалели. Обожали высокое искусство, любили приглашать к себе артистов и художников, но большую часть своей энергии направляли на приумножение и без того огромного состояния.