Но Марианна боялась всех этих мужчин, которые приходили и уходили, когда им вздумается, и с которыми хлопот не обобраться. И она сбежала от Йоста к своим родителям. И лишь когда он приехал вслед за ней и сделал ей формальное предложение, она поверила, что это надежно, и сказала «да».
Но надежности-то как раз и не было, иначе не сидела бы она сейчас здесь, охваченная смертельным страхом.
Сердце молотом стучало у нее в груди. Уже не было сил это выносить, хотелось кричать: Йост! Йост! Где же ты? Ах, не бросай меня одну, жизнь моя, моя плоть и кровь!
От ее вскрика Бертрам отшатнулся к стене. Только тут она опять заметила его и вскочила.
— Никогда больше! Клянусь, никогда больше! — закричала она, словно хотела сделать не бывшим то, что было.
В окне за ее спиной занималось утро, и Бертрама охватывал ужас перед предстоящим днем.
Но Марианна тихим от изнеможения голосом проговорила, что будет ждать Йоста на дворе. Когда она проходила мимо Бертрама, он только успел бросить ей свой плащ, который она небрежно накинула на плечи. И стала спускаться по лестнице на негнущихся ногах. Нет мне счастья, подумала она, слизывая с губ слезы.
Со стороны казарм донеслись сигналы горна, они звали Бертрама на плац. На берегу он встретил Марианну.
С головы до пят укрытая черным дождевиком, она стояла и не сводила глаз с моря, словно забыв о дожде. Мокрые волосы облепили лицо. Бертраму стало стыдно за нее. Ее присутствие на плацу — нарушение устава, подумал он и хотел было увести Марианну. Но едва он ее коснулся, как она внезапно вышла из оцепенения, схватила его за руку. В левой руке она держала радиограмму, забытую им в кармане плаща.
— Почему, почему мне ничего не сказали? Он умер.
Бертрам еще успел подхватить ее. Она тяжело обвисла в его руках. Вчера она была совсем другой в его объятиях. Он отнес ее в комнату коменданта и уложил там на походную кровать. Она казалась старухой, высохшей и сморщенной, как трухлявое дерево.
Он позвонил на санитарный пост и остался за столом у телефона. Он так устал, что свет настающего дня едва достигал его глаз.
В дверь постучали, Бертрам решил, что это врач. Но это был Хебештрайт, который забормотал:
— Покорнейше прошу прощения, разрешите войти?
— Хебештрайт? Вы? — спросил Бертрам.
— Сообщение от господина майора. Незадолго до бури у господина майора вышел из строя маслопровод, и он сел на острове Вюст. — И с торжеством добавил: — А что я говорил, конечно, ему опять повезло!
Марианна вскочила. Теперь она очень прямо сидела на кровати, не сводя глаз с Хебештрайта. Тот обращался больше к ней, нежели к Бертраму. Йост передал сообщение через какого-то рыбака, который позвонил на аэродром. Во время бури никто не отважился бы лететь. Майор передал приказ лейтенанту Бертраму вместе с механиком немедленно вылететь к нему.