Загадки Оренбургского Успенского женского монастыря (Десятков) - страница 10

— Я еврейка, — обратилась она к нему. — Я хочу креститься и непременно должна увидеть главного христианского батюшку — архиерея!

^{>Архиерейский дом в Оренбурге.}

А то и был сам преосвященный епископ Макарий. Он внимательно выслушал Хаю и направил ее в женский монастырь к престарелой настоятельнице игумении Таисии, прозорливой подвижнице. В монастыре ей очень понравилось. Она заявила, что после крещения хочет стать монахиней. Когда святое таинство над ней свершили, то нарекли ее Таисией. Тогда ей было всего 16 лет.

«Нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, что не было бы узнано.»

(Мф. 10.26.)

^{>Введенская набережная Урала.}

Где-то на Набережной в Оренбурге жил врач Аарон Яковлевич Центроблат. Жил один. Но был у него брат Ефим, имевший многочисленную семью и испытывавший, как говорят в наши дни, «трудности с трудоустройством». Аарон Яковлевич решил оказать брату помощь — пригласил его на жительство в Оренбург. Тот приехал. С помощью брата снял квартиру и занялся мелкой адвокатской практикой. Как долго занимался он ею — про то легенда умалчивает. Но однажды Аарон Яковлевич прислал клиента — молодого и элегантного человека, лет тридцати пяти-сорока. Его дело было непростое, требовало много времени и смекалки. Клиент часто стал бывать в адвокатском доме, обратил внимание на его старшую дочь. А было тогда ей лет шестнадцать. Тонкие черты ее лица, приятный тембр голоса, острый ум и исключительная память были замечены клиентом. И не только замечены! Вначале появились мелкие подарки, цветы. Необычные знаки внимания первой заметила мать. Решила обратить на это внимание мужа:

 — Фимочка! Слушай сюда! Я что-то должна тебе сказать!

— И что-о? — как всегда на вопрос вопросом ответил муж.

— Нет, ты только посмотри, как на нашу Хаю смотрит твой клиэнт! Он что, Синайскую пустыню без капли воды во рту перейшов? Так он на нашу дочку смотрит, словно...

— Как он смотрит на нее — не знаю! Но я знаю его счета и векселя! Они впечатляют! И не только меня... Он человек с положением!..

— 0-ох, Фимочка! А ты не считаешь, что ми мойжем дочку потерять?

— Я считаю, шо тебе не найдо в дело это лезть! Мы сможем только выйиграть, если ты дело не испортишь... И вообще, я ему крупно должен. Попросит руки дочери — я согласие дам!

Так произошла в семье первая крупная размолвка. Мать со слезами на глазах пошла к дочери, рассказала о своих подозрениях, о словах отца. Сказала, что не знает, что ей делать.

— Ты что, мамуля моя дорогая! Он просто... Он же почти втрое старше меня! Ходит он к отцу, и пускай ходит.