Она обняла его, прижала голову к своей груди, словно это был заблудившийся мальчуган.
– Тебе нужно забыть о них, – прошептала она. – Тебе нужно уехать из этой проклятой пустыни, где днем солнце все выжигает, а ночью трясешься от холода, иначе она покончит с тобой… Давай вернемся вместе, Алек… Пожалуйста, уедем отсюда навсегда.
Он отрицательно покачал головой.
– Не могу.
Он появился так неожиданно, словно вырос из–под земли, никто даже не слышал его шагов. Взмахнув рукой, он швырнул на середину круглый предмет, что покатился прямо к ногам Надии.
Вылезшие из орбит и остекленевшие глаза Мунго смотрели, ничего не видя, на небо, рот перекошен, застыл в холодном оскале, вокруг перерубленной шеи запеклась темная кровь.
– Кто–нибудь еще хочет убежать?
Не дожидаясь ответа, он подошел к дереву, где были подвешены «хирбы» с водой, сделал большой глоток и полез на самую высокую скалу, где сел и начал вглядываться в темноту, рассматривая равнину, протянувшуюся от камней на север.
Сулейман Р.Ораб жестом подозвал одного из своих людей и приказал:
– Закопай эту падаль, а то днем грифы обнаружат ее и смогут привлечь к нам ненужное внимание.
Тяжело ступая, подошел к Амину, сел рядом и начал смотреть в ту же сторону:
– Не нравится мне эта равнина. Слишком открытое место.
– До рассвета доберемся до «Дома для откорма»… «Ферма», так сказать… До жилища Зеда–эль–Кебир.
– Хорошо знаешь его?
– Раз десять останавливался в его доме и никаких проблем не было… Снабжал нас верблюдами и товаром…
– Девочка стоит больших денег.
– Зеду можно доверять. Заплати ему сколько просит и не будет проблем.
Сулейман Р. Ораб хотел было еще поспрашивать, но потом передумал, не желал показывать этому проклятому негру, что сейчас полностью зависит от него. И начал уже раскаиваться в том, что доверился Амину, согласился вести караван по пути не известному ему. Если этот негр решится предать его или потребует, чтобы ему отдали девчонку, то он окажется в весьма щекотливом положении, а начинать войну ему не хотелось – Сулейман чувствовал, что стал стар для таких сражений. Лет двадцать назад, этот грязный негр был бы незначительней палочки для чистки зубов, но сейчас…
А все, о чем сейчас мечтал Сулейман – это тихая старость в Суакине, неспешная торговля жемчугом, возможность сидеть на берегу и наблюдать, как мимо проплывают корабли, и наслаждаться отдыхом после стольких лет суеты и переходов из одного конца Африки в другой.
Сколько же лет он занимался этим ремеслом?
Трудно было подсчитать, но много. Очень много! И уж сбился со счета скольких рабов он перегнал за это время. Сотни, наверное, и десятки переходов, некоторые из которых оказались весьма прибыльными, другие – так себе, а часть – так и просто катастрофа, как тот, когда все пленные умерли на дне пыльного колодца, почти уже у берегов Красного моря.