Обнищание является трудной проблемой, которую следует решать как в рамках экономической теории, так и с точки зрения стратегий социальной борьбы. Традиционная вульгарная экономическая теория обходит подлинные вопросы, выдвигаемые экспансией капитализма. Этот вымышленный капитализм осмысляется как простое и непрерывное продолжение обменных отношений («рынок»), в то время как на самом деле система действует и воспроизводится на основе капиталистических отношений производства и обмена (а не простых товарных отношений). Эта теория затем легко переходит к допущению, что «рынок» регулируется сам по себе и производит социальный оптимум, несмотря на то, что такое допущение не подкрепляется ни историей, ни рациональными аргументами. «Бедность», таким образом, может быть объяснена только вынесенными за рамки экономической логики причинами, например, демографическими или политическими «ошибками». Их отношение к логике капиталистического накопления изымается из теоретического осмысления.
Теперь же этот либеральный вирус, разлагающий современную социальную мысль и препятствующий возможности понять устройство мира, не говоря уж о том, чтобы его изменить, глубоко проник и в сознание всего «исторического левого движения», сформировавшегося после окончания Второй мировой войны. Те движения, которые сегодня включены в общественную борьбу за «другой (лучший) мир» и альтернативную глобализацию, смогут добиться значимых социальных сдвигов, только если они освободятся от этого вируса, чтобы вновь приступить к подлинным теоретическим дебатам. Пока же они не свободны, даже самые благонамеренные общественные движения будут находиться в железных тисках не встречающей возражений концепции, а следовательно, будут оставаться заложниками неэффективных «корректирующих» мер, вроде тех, на которых зиждется риторика о «сокращении бедности».
Изложенный выше краткий анализ мог бы поспособствовать началу такой дискуссии. Это попытка восстановить тесную взаимосвязь между накоплением капитала, с одной стороны, и феноменом социального обнищания — с другой. Сто пятьдесят лет назад Маркс положил начало анализу находящихся в основе этой связи механизмов, но с тех пор по пути, проложенному этим анализом, решительных шагов так сделано и не было.
Второе последствие: демократия низкой интенсивности. Cоциализация через рынок или через демократию?
Демократия является одним из абсолютных условий социального прогресса, но следует прояснить, почему и при каких обстоятельствах. Идея о том, что демократия является одним из таких условий, стала общепринятой совсем недавно. До этого на Западе, как и на Востоке, а также на Юге господствовала догма, что демократия — это «роскошь», которую можно себе позволить только после того, как «развитие» разрешит материальные проблемы общества. Такова была официальная доктрина, разделяемая руководством капиталистического мира (которая позволяла оправдывать поддержку военных диктатур в Латинской Америке и авторитарных режимов в Африке), а также руководством государств третьего мира (латиноамериканская теория недостаточного развития (desarrollismo) ясно иллюстрирует эту доктрину, а однопартийная система вовсе не была прерогативой одних только социалистических государств) и, наконец, советской системы.