Битва за хлеб (Кононков, Овчинников) - страница 3
Курс на промышленное развитие страны одобрялся в тогдашней Советской России не всеми. В первой половине 1920-х гг. среди левого крыла большевистской партии были популярны теоретические установки троцкизма, согласно которым в ближайшее время ожидалась мировая, или, по крайней мере, общеевропейская революция. После чего представители пролетариата в разных странах могли бы организовать, так сказать, разделение труда: в Германии развивать индустрию; в России ― аграрный сектор. Из чего делался вывод: развивать России собственную индустрию нет необходимости. (Отражением такого подхода было, например, предложение видного троцкиста Ю. М. Ларина[1] ликвидировать в России авиапромышленность: "авиазаводы подобны фабрикам духов и помады, в которых не нуждается Советское государство"[2]). Провалы попыток установления власти представителей пролетариата в Германии ― подавление путча "спартаковцев" в Берлине (январь 1918 г.); ликвидация Баварской Советской республики (май 1919 г.); неудача Гамбургского восстания (октябрь 1923 г.) ― отодвинули на второй план перспективы мировой революции, а заодно понизили "акции" Троцкого в Советской России. Однако лишь его политическое поражение в середине 1920-х гг. и последующее изгнание из страны позволили сталинскому руководству развернуть форсированную индустриализацию. Во второй половине 1920-х гг. задача создания собственной тяжёлой промышленности, включавшей выпуск автомобилей и тракторов, была поставлена в планы пятилеток. К концу первой пятилетки СССР создал свою машиностроительную базу, которая удовлетворяла основные потребности народного хозяйства в новой технике.
17 июня 1930 г. сошёл первый трактор с нового Сталинградского тракторного завода-гиганта. В 1931 году в сельское хозяйство СССР поступило около 60 тыс. тракторов.
Для облегчения доступа крестьянских хозяйств и колхозов к новой технике по всей стране начала создаваться сеть машинно-тракторных станций. К лету 1930 года действовало 158 государственных и 479 кооперативных МТС. Всего за первую пятилетку было создано около 2,5 тыс. МТС. К 1937 году, концу второй пятилетки, в хозяйствах МТС находилось около 365 тыс. тракторов; 105 тыс. зерноуборочных комбайнов; 60 тыс. грузовых автомобилей.
В 1927 г. 28,3 % крестьянских хозяйств РСФСР не имели рабочего скота, 31,6 % ― пахотного инвентаря, 19,2 % ― коров[3]. Безлошадные крестьяне одалживали лошадей, на условиях, в средней полосе России, "пуд в день". Полная обработка десятины занимала 12–15 рабочих дней лошади, и, если крестьянин брал взаймы ещё и инвентарь, ему приходилось отдавать до / всего урожая. Из-за низкой урожайности запасы хлеба во многих крестьянских хозяйствах заканчивались в феврале-марте; его приходилось также занимать, на кабальных условиях: "пуд на пуд или рубль на рубль" (100 % сезонных, не годовых).