- Ох, как хорошо! - довольно проскрипел старец, поводя плечами под сильными пальцами молодого человека. - Видишь, Кадфаэль, родня-то старика не забывает. Это Меуриг - мой внучатый племянник. Он моей племяннице Ангарад сынком доводится. Я его еще вот таким крохой помню. Уж коли на то пошло, так я помню, и как она родилась, дочурка моей сестры. Много лет прошло с тех пор, как я ее последний раз видел, да и тебя, дружок, тоже, сказал старик, обращаясь уже к племяннику. - По правде говоря, ты мог бы и пораньше зайти меня проведать. Да только разве у нынешней молодежи есть родственные чувства, - ворчал разомлевший старец, не замечая сумбурности своих речей. - А что же девочка-то не приехала меня навестить? Ты почему мать с собой не взял?
- Так ведь в Шрусбери с севера ехать - не ближний путь. Да у нее и по дому хлопот невпроворот, - улыбнулся Меуриг. - Но я-то теперь живу поближе, устроился в городе плотником, так что смогу бывать у тебя чаще. Я тебя на ноги поставлю - весной еще погуляешь с по свежей травке.
- Племянница моя Ангарад, - промурлыкал, блаженно улыбаясь, брат Рис, - до чего чудесная малышка была, и такой красавицей выросла. Сколько годков-то ей сейчас будет? Думаю, сорок пять стукнуло, а я все равно уверен, что она такая же красивая, как и прежде, и не вздумайте мне перечить. Красавиц я повидал немало, но ни одна из них ей в подметки не годилась ...
- Ну уж кто-кто, а ее сын перечить тебе не станет, - добродушно усмехнулся Меуриг, а Кадфаэлю подумалось, что каждому время его юности представляется самым прекрасным, - и небо было синее, и трава зеленее, и дикие яблоки вкуснее тех, что нынче вызревают в садах. Вот уже несколько лет память стала изменять одряхлевшему брату Рису, его бессвязные воспоминания порой перемежались картинами, никогда не существовавшими в действительности, разве что в его воображении. Но, может быть, присутствие молодого родича оживило его ослабевшую память? Пусть даже это продлится недолго - все равно это царский подарок.
Брат Рис продолжал что-то мурлыкать, словно довольный кот, а Меуриг, посмеиваясь, разминал крепкими пальцами немощную старческую плоть.
- Я смотрю, для тебя это дело привычное, - с одобрением заметил брат Кадфаэль.
- Я работал все больше с лошадками, а у них, как и у людей, бывают опухоли и болячки. Так и приучаешься нащупывать пальцами больное место.
- Зато теперь он плотник, - с гордостью заявил брат Рис, - и работает здесь, в Шрусбери.
- Мы сейчас как раз делаем аналой для вашей часовни Пресвятой Девы, сказал Меуриг, - и, как только закончим, - а это скоро - я сам принесу его сюда, в аббатство, и тогда снова к тебе загляну.