Я задернула шторы, потом поправила на бабушке одеяло и некоторое время посидела с ней, держа за руку. Рука была сухой и прохладной. Наконец я встала и, поцеловав бабушку в лоб, вышла из спальни, прикрыв за собой дверь.
Спустившись вниз, я растопила в камине огонь. Когда дрова разгорелись, в комнату вошел Оуэн. Усевшись в любимое бабушкино кресло, он вытянул ноги к огню. Рыжий Фрэнки тотчас оказался у него на коленях и свернулся клубком.
– Кэсси спит? – спросила я, наливая Оуэну бокал скотча.
– Нет еще. Я дал ей карманный фонарик, чтобы она могла еще немного почитать под одеялом. – Он рассеянно погладил котенка, который от удовольствия заурчал и выпустил когти. Оуэн осторожно отцепил его лапы от джинсов и переложил поудобнее.
– Ладно. Минут через десять я поднимусь к ней, чтобы сказать «спокойной ночи». – Я закрыла бутылку пробкой. – Ты завтра едешь на конференцию? – Почему-то мне хотелось, чтобы Оуэн остался. Всего за несколько дней я настолько привыкла к его присутствию, что мне не хотелось никуда его отпускать.
– Да. – Он зевнул и устало потер лицо. – Я читаю доклад на одном из заседаний, а мне еще нужно подготовиться.
– Завтра с утра пораньше мы с Кэсси выпустим собак на задний двор, – пообещала я, протягивая Оуэну бокал. Моя рука слегка дрожала, и лед в бокале глухо позвякивал.
Он посмотрел на меня.
– Что это, виски? Зачем?
– У тебя сегодня был трудный день.
– Тогда налей и себе. – Оуэн взял бокал. – Тебе, я думаю, нужно выпить не меньше моего.
Я покачала головой.
– Я в порядке.
Он сделал небольшой глоток. Я машинально потерла руки, и Оуэн вопросительно приподнял бровь.
– Ну выкладывай, что там у тебя еще, – добродушно проговорил он и отпил еще немного.
Я стиснула ладони как можно крепче и набрала полную грудь воздуха.
– Я хочу, чтобы ты удочерил Кэсси…
Среда.
Поздний вечер.
Оуэн подавился скотчем и так раскашлялся, что едва не свалился с кресла. Фрэнки, напуганный шумом, спрыгнул с его колен и метнулся под диван.
– Что-что? – сипло переспросил Оуэн и снова откашлялся.
Я подумала, что надо было дать ему сначала проглотить виски, а уж потом заговаривать о том, что меня так волновало.
– Ты возьмешь Кэсси к себе, если я умру? – Я решила сформулировать свою мысль иначе.
Его лицо стало суровым. Довольно долго Оуэн смотрел на меня в упор, и в его глазах отражались прыгающие в камине языки огня.
– А мне казалось, что ты решила бороться до конца, – проговорил он наконец. – Или ты передумала?
– Нет, я не передумала! – быстро ответила я. – Но в завещании, которое составил для меня Дейв, основным опекуном я назначила бабушку, а она… В общем, этот пункт нужно изменить, а у меня просто нет никаких других кандидатур.