— Я вернусь в любом случае.
Прозвучало, как угроза или приговор. Высвободил руку, и когда за ним захлопнулась дверь, я закрыла глаза и почувствовала, как по щекам снова слезы катятся. Мне может помочь только чудо, и пусть оно случится. Пожалуйста. Одно единственное чудо.
Дни пролетали в какой-то безумной суете, когда не хочется останавливаться ни на секунду. Выматывал себя до изнеможения, чтобы, едва превозмогая усталость, уснуть на несколько часов, ни о чем не думая. Держал себя в руках, не давая сомнениям, которые точили изнутри, ни единого шанса. Легкая передышка — и вперед. Очередной марафон. Искать выход нужно. Я чувствовал, что он есть. Есть ответ на все это. Только кто-то или что-то не дает мне его найти. Нащупать. Я как будто шел по какому-то темному зловещему лабиринту, а когда вдали виднелся пресловутый свет, вдруг резко сворачивал не туда. Есть тут какой-то подвох. Ощущал его на подсознательном уровне. Слишком много всего сошлось в одной точке. Словно искусно разыгранная партия. Это и не давало покоя, походило на какое-то гребаное проклятие. Вчера все мы были семьей — а сегодня ее не стало. На каждое отчаянное "Почему?" нам как будто сразу подсовывали ответ. На каждое "За что?" — демонстрировали мотивацию. Это игра. Тонко продуманная. Все это время нам бросали вызов. И в этот раз удар оказался слишком точным… Это нужно было признать, подняться и идти. По кускам себя собирать и двигаться вперед. Остановишься — и выстрел опять попадет в мишень.
Мне не давало покоя то, что происходит с Максом… Словно в одну секунду между нами разверзлась пропасть, и росла с каждым днем все больше. Он не хотел говорить, и я его понимал. Я и сам не стремился вести с ним задушевные беседы. Потому что есть ситуации, когда любое слово раздражает и причиняет боль. Да и говорить тут не о чем. Мы не действовали сообща, как всегда до этого. Потому что я продолжал верить, а он похоронил свою веру, растерзал, искромсал на части и молча наблюдал, как она истекает кровью. Выжидал, когда подохнет…
Он позвонил мне как-то ночью и сказал, что уедет. Что на дно заляжет, оклематься ему нужно. Слушал его голос, и не узнавал брата. Хотелось примчаться, встряхнуть, таскать за собой, искать вместе выход, только знал, что не получится из этого ничего. Не сможет он сейчас. Не тот Макс, которого знал. Уже несколько недель прошло. Не говорили ни разу, только прокручивал иногда в голове тот последний разговор.
— Где искать тебя, если нужно что будет?
— Не надо искать, Граф. Я сам тебя найду. Ты за делами присмотри пока…