— Я не смогу его убить. Но… Я могу отдать свои силы тебе. Проткни своё сердце моим мечом. — сказала она и закашлялась.
Мысли остановились, и я словно в замедленной съёмке взялся за белое лезвие, направив его себе в грудь. И пронзил себя мечом. Если Рукия говорит, что избавиться от пустого можно только так, то пусть так оно и будет.
Через секунду я оказался в том же лесу, что так тревожил и успокаивал меня во снах. На этот раз лес был заснеженным, что редкость в нашей относительно тёплой Японии. Это у русских зимой обязательно бывает снег…
Зелёные ветки деревьев под снежными шапками выглядели ещё красивее, но на этот раз у меня не было времени любоваться, я тут же рванул бегом в сторону ручья, замечая только деревья, проносящиеся мимо и скрип снега под босыми ногами. Словно отозвавшись на моё желание побыстрее найти ручей, деревья расступились, выведя меня на знакомую полянку. Человек в чёрном кимоно стоял неподалёку от мечей, выделяясь на белом снегу и с тревогой смотрел на меня.
— Кто ты? — спросил я, но не у человека, а у красивой девушки в белоснежном кимоно с большими рукавами. Она стояла рядом с человеком-в-чёрном и с любопытством на меня поглядывала.
— Я Соде-но-сираюки. А ты…
— Куросаки Ичиго. — ответил я, подходя ближе.
— Я слышал тебя — сказал приятный баритон человека в чёрном. Я удивился тому, что наконец услышал его и посмотрел на него. Человек в чёрном усмехнулся. — Тебе же всё объяснила эта девушка, разве нет? — спросил он с иронией, но девушка в белом толкнула мужчину в бок, с наставлением «не называй Рукию „та девушка“», у неё имя есть! — обиженно надула щёки девушка в кимоно. Соде-но-сираюки.
Человек в чёрном потёр бок, усмехнувшись в стиле «ох уж эти женщины», и серьёзно посмотрел на меня:
— Парень, ты слышишь меня? — спросил он, и продолжил говорить по слогам, как со слабослышащим:
— Моё имя Масамунэ. Ма-са-му-нэ. Без каких либо — сан, — кун, — тян. Я твой меч.
— Масамунэ? — переспросил я, вызвав просто, таки, щенячий восторг у него.
— Ты услышал! Ты наконец услышал! — Масамунэ так обрадовался, что в порыве чувств подхватил Соде-но-сираюки на руки и закружил вокруг себя. Девушка тут же запищала, но не вырвалась. Масамунэ наконец опустил её и быстро чмокнул в щёку, увернувшись от быстрой пощёчины, которой Соде-но-сираюки хотела наградить наглеца. Я вообще мало что понял, но занпакто обратил своё внимание на меня:
— Парень, не беспокойся за Рукию, она ранена, но не смертельно. Итак, раз ты наконец услышал моё имя, я должен рассказать о себе. Я занпакто, духовный меч. Отражение твоей силы и её воплощение в реальном мире. Я занпакто мира, любви, процветания, и всего такого прочего. — усмехнулся Масамунэ.