– Выходит, это у него не слишком получилось…
– А может, и не слишком пытался, иначе с чего бы подался в режиссёры, да ещё давал интервью популярному американскому журналу.
– А что-то ещё по нему узнали?
– Пока не очень много. Мои люди в Нью-Йорке сейчас над этим работают, установили за объектом скрытое наблюдение. Естественно, они не в курсе всего. О том, кто такой Сорока на самом деле, знает весьма ограниченный круг лиц, – поспешил заверить шефа Берия. – Если же суммировать имеющиеся у нас сведения, можно сказать, что объект Сорока практически постоянно живёт в Нью-Йорке, в отеле «Грэмерси-Парк». Номер не из дешёвых, но Сорока может себе позволить, у него теперь связи в Голливуде, со студией братьев Уорнер. Не думал, что наш путешественник во времени такой хороший сценарист и режиссёр.
– Талантливый человек талантлив во всём, – усмехнулся в густые усы Сталин. – Никому он, случайно, там не разболтал, кто есть на самом деле?
– Достоверно не знаю, у нас было слишком мало времени, чтобы его прощупать. Но я думаю, что если бы он пошёл на откровения с местными властями или спецслужбами, то не разгуливал бы так просто по Нью-Йорку. Один раз обжёгся…
– Да, нехорошо получилось, но Ежов и Фриновский за это уже поплатились.
Снова вспомнился ночной кошмар, и Сталин непроизвольно вздрогнул.
– Так что, попробуем выкрасть? – осторожно предложил Берия.
Иосиф Виссарионович наконец зажёг папиросу, сделал глубокую затяжку и выпустил через ноздри густую струю дыма.
– Не нужно спешить, Лаврентий. Мы уже знаем, как этот товарищ умудряется выпутываться из расставленных на него силков. Если в этот раз спугнём, его следы могут запутаться окончательно. Спрячется в какой-нибудь Бразилии, и ищи его там. Да и что нового он нам может сказать? Я думаю, всё подробно изложено в протоколах допросов, больше мы из него вряд ли выжмем. Человек через многое прошёл, сейчас имеет право пожить для себя. Да-да, а ты думал, у меня нет сердца? Пусть немного расслабится. Хотя снимать хорошие фильмы мог бы и в Советском Союзе… Не такие, конечно, как этот, – поправился Сталин, ткнув жёлтым ногтём в журнал. – Нам бы комедий побольше, чтобы в это нелёгкое время жизнь казалась лучше и веселей. Как, например, «Волга-Волга»… В общем, пускай там твои люди приглядывают за ним, но на рожон не лезут. Спугнут – накажем сурово. Может, в будущем этот… Сорока ещё и пригодится, я подумаю над этим. Ты, Лаврентий, тоже подумай. И знаешь что… Если вдруг возникнет подозрение, что Сорока собирается идти на сотрудничество с американскими властями или, того хуже, с агентурой фашистской Германии, разрешаю объект ликвидировать. Понял?