Кёртис ничего не успел ответить, потому что в этот момент тётка завопила белугой:
– Джек! Это он! Клянусь богом, это он! – И принялась тыкать в меня пальцем с таким видом, словно увидела перед собой спустившегося на землю ангела.
– Кто – он? – не понял киномагнат. – Это мистер Сорокин, актёр, откуда ты его знаешь?
– Так ведь он же и спас твоего сына во время купания на пляже Санта-Моники! Я узнала его даже в гриме!
– Серьёзно? Так это вы и есть тот таинственный спаситель, которому я и моя семья обязаны по гроб жизни? – подняв брови, повернулся ко мне Уорнер.
Я с самым невинным видом пожал плечами. Мол, так уж вышло, не мог же я бросить парня в беде.
– Да наш Фил Бёрд, он же Ефим Сорокин, оказывается, герой, – обернулся к членам съёмочной группы Кёртис, и помещение тут же наполнилось громом аплодисментов.
Но я в этот момент чувствовал себя несколько неловко. Оставалось только раскланяться с глупой улыбкой.
– Леди и джентльмены, – поднял я ладони, призывая к тишине. – Спасибо, но я уверен, что на моём месте так поступил бы каждый. Даже… э-э-э… няня мальчика готова была броситься в воду.
– Это моя двоюродная сестра, Матильда, – немного пренебрежительно кивнул на тётку Уорнер. – Приехала погостить, я им с сыном позволил прогуляться в Санта-Монику, очень уж сын просил. Отправил их с Тони, а он, паразит, пока они там загорали, отъехал по своим делам. Уволю его к чёртовой матери! – Но по его глазам было видно, что грозит он больше для виду. – Так что не скромничайте, мистер Сорокин, – похлопал меня по плечу Уорнер. – Мне очень дорог мой сын Джек Уорнер-младший, а потому я прямо сейчас выпишу вам чек на три тысячи. Хотя и это лишь мелкая благодарность за жизнь моего отпрыска.
– Нет, что вы, мистер Уорнер, не нужно никаких чеков.
Тот удивлённо приподнял брови, застыв с перьевой авторучкой в одной руке и чистым чеком в другой. Присутствующие зашушукались, им трудно было понять, почему я отказываюсь от денежного вознаграждения.
– Не нужно денег, потому что вы можете оказать мне и в большей степени себе ещё большую услугу.
– Ну-ка, – заинтересованно глянул на меня продюсер, – любопытно, что вы можете мне предложить…
– Это не сиюминутный разговор, он касается новаторских идей в кино.
Уорнер сразу поскучнел.
– Знаете, сколько желающих сделать что-то новое в кинематографе? Я уже запретил таких сумасшедших пускать к себе, так они всё равно находят способы просочиться мимо охраны.
– Не знаю, как там насчёт других, – заявил я, твёрдо глядя ему в глаза, – но у меня масса отличных идей, которые смогут поднять вашу кинокомпанию на новый уровень.