Старик долго пыхтел трубкой, прежде чем дать ответ. «Плохо, очень плохо. Как для воспитанной фьеррины, так и для каталы. Потому как фьеррина даже таких слов знать не должна – она же бла-агородна-а-ая», – вывел с презрением, протяжно, словно руладу, дед. – «А вот та, что выросла в подворотне, не мракобеса вспомнит, а минимум Кереметя или нахлест какой покрепче, аж заслушаешься. Поэтому с этого дня буду учить тебя ругаться. Правильно и качественно». Обещание дед исполнил. С того дня у Вассы завелся словарик – узкий и длинный, такие обычно для изучающих иностранный язык школяров продают по две медьки за штуку: слова в столбик с одной стороны страницы, с другой – их перевод. Только вот если бы учитель заграничных словес заглянул в книжечку девушки – очень бы удивился, ибо матерные выражения, идиомы и ругательства Вассария записывала старательно, заучивала, а потом сдавала экзамен деду. Причем старик требовал, чтобы знать она их знала, но в повседневной жизни применять не смела – как-никак он растил благовоспитанную фьерриночку.
Сейчас Вассарию прям-таки подмывало нарушить дедов наказ и озвучить свою версию видения событий. Меж тем Илас, прочертив на снегу, еще пугливом, тонком, только начавшем прикрывать землю, линию сапогом, продолжил:
– Ну с тобой-то, дознаватель, понятно – письма, украденные Вассой, в зубы и в столицу – припереть к стенке всерадетеля за покушения…
Договорить ему Эрден не дал:
– А ты за меня не решай! Не без моего участия вся эта каша заварилась, значит, и расхлебываться тоже не без моего будет. А про всерадетеля – ну предъявишь обвинения, сошлют его, камауру с головы снимут, но через пару лет его преемник развернется и начнется то же самое. Вы, может, главного не поняли: покушения на моего отца – только макушка пихты. – Дознаватель указал пальцем на уличенное в пособничестве всерадетелю вечнозеленое дерево, выросшее на противоположном краю поляны. – Чтобы не путался под ногами. А главное – подмять под себя всех, имеющих толику магической силы, сделать, если хотите, невидимую армию. Не заметили: в последние годы резко возросло число «ведьм» и «колдунов» среди народа. И обвинять стали просто в волшбе, не разбирая, мор наведен или рана залечена.
– Я что-то не совсем понимаю, – встряла Васса, – вроде же инквизиция ловит всех, кто обладает даром, и – на костер?
Леш, уже почти задремавший, при ее словах приоткрыл один глаз.
– Изначально инквизиция создавалась не для отлова людей с даром, а для того, чтобы все, кто творит чернокнижную магию (порчу ли, мор ли насылает, убийство с применением темных сил), были пойманы и понесли наказание. Для магических преступников, в общем.