– Знаю, знаю, – сказал он. – Это моя вина. Нужно было быть более осторожным.
– Почему же ты ничего мне не сказал? – закончил Толстяк. – Все это время ты знал? И продолжал лгать? Ты вообще хочешь вернуться домой или?..
– Чарли!
Голос хрипел. Сама бы я его ни за что не узнала, но парни тут же повернулись в мою сторону. Я стояла в дверном проеме, держась за теплую, нагретую солнцем панель минивэна. Лицо Толстяка стало заметно спокойнее. Лиам поднялся на ноги.
– Я собираюсь уйти, так что больше не деритесь, ладно? – сказала я. – Простите, что лгала вам. Знаю, мне следовало убраться раньше, но я хотела помочь вам добраться до дома. Вы ведь помогли мне. Так что простите. Мне очень, очень жаль…
– Руби! – крикнул Толстяк, потом громче! – Руби! Ради бога, мы говорили о Черной Бетти, а не о твоей оранжевой заднице.
Внутри похолодело.
– Я просто… Просто подумала… Что вы собираетесь оставить меня здесь…
– Чего? – Лиам выглядел шокированным. – Мы включили радио, думая, что ты проснешься. Можно было догадаться, что никто не собирается тебя бросать.
Господи боже, от услышанного я зарыдала еще сильнее.
Девчонки плачут хуже, чем мальчишки. Лиам с Толстяком беспомощно переглянулись. От смущения они готовы были провалиться под землю. Наконец Толстяк вытянул руку и потрепал меня по голове, как щенка.
– Ты решила, будто мы хотели избавиться от тебя, потому что ты не зеленая? – Лиам, кажется, никак не мог это осмыслить. – Не подумай, что меня обижает твое недоверие, но в этом и заключался страшный секрет?
– Я вам доверяла, правда, – сказала я, – но мне не хотелось, чтобы вы подумали, будто я вами манипулирую. Не хотела, чтобы вы меня боялись.
– Ладно, по поводу первого, – начал Лиам. – С чего это мы должны были решить, что ты силой мысли джедая заставила нас взять тебя на борт? Мы голосовали. Мы попросили тебя остаться. Второе: почему, ради всего святого, твой зеленый мозг решил, что быть оранжевой – плохо?
– Ты даже не представляешь… на что я способна.
– Естественно, – встрял Толстяк. – Мы не представляем, но выиграть в ближайшем будущем чемпионат по «нормальности» не входило в наши планы. Итак, ты умеешь влезать в головы людей? Двое из нас могут вертеть людьми, как перышками. Зу однажды взорвала кондиционер – и ничего, прошла мимо не моргнув глазом.
Я была другой, но они этого не понимали.
– В отличие от вас, у меня не всегда получается себя контролировать, – сказала я. – Иногда я делаю вещи… Нехорошие вещи. Вижу то, что не должна. Заставляю людей совершать странные действия. Это ужасно. Находиться в чьей-то голове для меня все равно что идти по зыбучему песку: чем сильнее я пытаюсь вырваться, тем больше наношу вреда.