Ввиду многочисленных параллелей между историей жизни и личностью Перри Смита и предметом его изучения, доктор Саттен посчитал, что его смело можно поместить в одном ряду с такими убийцами. Кроме того, сами обстоятельства преступления, как ему представляется, в точности соответствуют концепции «убийства без очевидного мотива». Совершенно ясно, что три из четырех убийств, которые совершил Смит, были логически мотивированы – Нэнси, Кеньон и их мать должны были погибнуть, потому что был убит мистер Клаттер. Но доктор Саттен утверждает, что для психологии имеет значение только первое убийство и, что когда Смит убивал мистера Клаттера, он находился в состоянии затмения разума, в глубоком шизофреническом помрачении рассудка, поскольку человек, которого он «неожиданно для себя» прикончил, был не живым человеком «из плоти и крови», а ключевой фигурой в некой травмирующей ситуации из прошлого: отец ли? монахини ли из приюта, которые глумились над ним и избивали его? ненавистный ли сержант? чиновник ли, приказавший ему «держаться подальше от штата Канзас»? Кто-то один или все они вместе.
В своем признании Смит сказал: «Я на самом деле не хотел причинять ему никакого зла. По-моему, он был очень славным джентльменом. Спокойным, вежливым. Так я думал вплоть до той секунды, когда перерезал ему горло». А в разговоре с Дональдом Калливеном Смит сказал: «Они [Клаттеры] ничего плохого мне не сделали. Не то что все остальные. Все, кто попадался мне в жизни. Наверное, Клаттерам просто суждено было расплатиться за остальных».
Итак, казалось бы, независимо друг от друга и профессионал, и дилетант пришли к, в общем-то, сходным выводам.
* * *
Аристократия округа Финней сознательно игнорировала суд. «Не пристало порядочным людям, – заявила жена одного богатого скотовода, – проявлять любопытство к подобным вещам». И тем не менее на последней сессии суда присутствовала изрядная часть местного истеблишмента, соседствовавшего со зрителями попроще. Присутствие элиты было учтивым жестом в сторону судьи Тейта и Грина Логана, уважаемых членов ее самой. Несколько скамей заняли также иногородние юристы, многие из которых приехали издалека; они во что бы то ни стало должны были лично услышать заключительное напутствие Грина присяжным. Грин, маленький, галантно-жесткий, канзасец в седьмом поколении, пользуется значительным авторитетом среди своих коллег, которые восхищаются его сценическим искусством – различными актерскими навыками, в том числе безошибочным, как у комика из ночного клуба, умением выбрать нужный момент. Он, как опытный адвокат по уголовным делам, обычно выступал в роли защитника, но в этом случае штат нанял его в качестве специального помощника Дуэйна Уэста, поскольку бытовало мнение, что молодой прокурор округа недостаточно закален, чтобы справиться с данным делом без опытного помощника.