Прежде чем взяться за карту Майкла, я постарался привести мысли в порядок. Да, я слышал, что он сказал, но мне не верилось, что это правда. С другой стороны, мог ли ребенок его возраста сознательно, намеренно солгать?
Если пациент не подготовлен должным образом к наркозу, опасность осложнений возрастает. Пища в желудке при операции – один из факторов риска. Давая наркоз пациенту, не подготовленному к операции, вы практически гарантируете себе последующую «ретроспекцию» – когда поймете, чего не заметили вовремя, и будете задаваться вопросом «ну почему я тогда?..»
«Ятрогенный» – от греческого iatros (врач) и genic (порожденный) – термин, возникший меньше ста лет назад и означающий негативное влияние действий медика на здоровье пациента. Анестезия тоже может быть ятрогенной. Я никогда не лечу пациента в прямом смысле слова, за исключением разве что случаев блокады чересчур обострившегося болевого синдрома. Как правило, моя задача заключается в том, чтобы пациент, которого я лишаю сознания и болевых ощущений (погружаю в индуцированную кому), вышел из наркоза в лучшем состоянии, чем до него. Часть ответственности лежит на пациенте и его родных – это касается следования инструкциям и подготовки к анестезии. Однако в общем и целом за все отвечаю я.
Я обвел взглядом бокс. Ни родителей, ни медсестры. Даже санитар, доставивший Майкла, куда-то исчез. Никто не мог подтвердить или опровергнуть его слова насчет «Кэп-н-Кранч», так что я снова обратился к своему маленькому пациенту.
– Откуда ты взял «Кэп-н-Кранч»?
Улыбка словно прилипла у него к лицу. Зубы так и не разжались. Майкл ничего не сказал.
– Когда ты их ел? – сделал я еще одну попытку, но он продолжал молчать. Взгляд стал злобным; карие глаза уже не казались такими огромными, как поначалу. Он смотрел мне прямо в лицо, прекрасно сознавая последствия брошенной фразы.
Самым простым выходом было бы отложить операцию. Однако он в ней нуждался, и без нее ему стало бы хуже, так что я решил до конца прояснить ситуацию с «Кэп-н-Кранч».
Я знал, что Майкл неоднократно подвергался операциям и наркозу. Он знал больничные порядки. Я не мог избавиться от подозрения, что он обманывает, чтобы оттянуть процедуру.
На следующей странице карты, после персональных данных и согласия на операцию, были отмечены особые указания. Черным по белому: «Никакой пищи после полуночи».
– В карте сказано, тебя сегодня не кормили, – сказал я. И снова никакого ответа, разве что улыбка превратилась в ухмылочку.
Слегка раздраженный, я решил перепроверить: вышел из бокса, позвонил в отделение, откуда привезли Майкла, и поговорил с палатной сестрой.