Состояние Джона стремительно ухудшалось. После катетеризации он остался в госпитале и постоянно получал инотропную поддержку – лежал под капельницей с препаратами, стимулирующими сердечные сокращения – в ожидании, пока с кем-то случится несчастье. Джону повезло – в отличие от бедняги, от которого удача отвернулась, – быстро получить орган для трансплантации. Через несколько недель, в результате чьей-то скоропостижной гибели, у него в груди билось другое сердце.
Во время операции по пересадке сквозь полупрозрачный экран над его грудной полостью (обычно он бумажный, и анестезиологи называют его «защитой от крови и мозгов», закрывая им свое рабочее место), я увидел, что сердце Джона размером не с кулак, а с небольшую дыню; обычно плотная сердечная мышца растянулась из-за недостаточности. Оно уже не пульсировало, а переваливалось из стороны в сторону, а «хлюп-хлюп» раздавалось глухо и едва различимо.
После трансплантации, которая прошла успешно, Джону еще неоднократно требовался наркоз, в том числе для последующих катетеризаций, когда у него брали биопсию, чтобы понять, насколько хорошо приживается новое сердце. Выздоровление его запомнилось как раз тем, что прошло совершенно гладко. Мои опасения касательно опасного влияния анестетиков на его сердце прошли. Новое сердце было вполне здоровым.
Восстановление после операции по пересадке сердца – бесконечный марафон. Новой жизненно важной задачей для Джона стало поддержание здоровья сердца в чуждом ему организме, в негостеприимной, враждебной среде, стремившейся его отторгнуть. Ему предстояло принимать кучу лекарств, чтобы тело не атаковало чужеродный орган.
Эти лекарства необходимо принимать строго по расписанию. Поддержание постоянного уровня лекарства в крови принципиально, потому что защитные механизмы нашего тела, борющиеся с инородным вторжением, – в данном случае, с чужим сердцем, – никогда не дремлют. Перерывов в приеме медикаментов быть не должно.
Обычные сезонные болезни, простуда или кишечный грипп, для пациента с трансплантатом становятся смертельно опасными, если он не может проглотить или удержать в желудке свои таблетки. Ему нужны регулярные госпитализации для внутривенных вливаний.
На текущий момент пациент с максимальной продолжительностью жизни с пересаженным сердцем прожил тридцать лет – чуть больше миллиарда ударов. Из десяти пациентов после трансплантации первый год переживают восемь. Большинство переживет еще двадцать лет, или 750 миллионов ударов сердца. Это очень большое число, но оно все равно уступает трем миллиардам – числу ударов в нормальной жизни. Пересадка сердца не гарантирует жизнь до старости. Можно сказать, что сердце берется взаймы, и надо платить по счетам. Это особенно касается молодых реципиентов. Сосуды в пересаженном сердце постепенно сужаются: по иронии судьбы, васкулопатия является результатом действия тех же лекарств, которые предотвращают отторжение трансплантата. Далее следует отказ сердца.