– Можно я спрошу тебя о Хейзе? – осторожно задала вопрос Стиви.
– Что именно?
– Просто… я чувствую себя такой потерянной после всего, что случилось, и вдруг подумала: может, если узнаю о нем побольше, станет легче.
Гретхен мгновенно все поняла.
– Знаешь, что со мной? – спросила она. – Я ужасно злюсь. Я злюсь, потому что больше не могу злиться на него. Как будто он снова это сделал.
– Сделал что? – спросила Стиви.
– Использовал меня. – Гретхен покачала головой. – Чувствую себя полной дурой. А если расскажу какую-нибудь гадость о нем, вообще буду чудовищем. Не знаю, что с этим делать.
– По-моему, ничего чудовищного нет в том, чтобы рассказать о ком-то правду.
– Нет, есть, если этот человек погиб. Если с ним произошел какой-то невероятный, трагический несчастный случай.
– Что он у тебя взял и не вернул? – спросила Стиви напрямую. – То, из-за чего вы ругались, когда я подслушала?
– А, это… Весной он занял у меня пятьсот долларов. Я их заработала, обучая ребят в летнем лагере игре на пианино. До этого у меня никогда не было столько денег наличными. Мы договорились, что он отдаст их мне в начале этого учебного года, когда мы все вернемся в школу. Я знаю, он что-то заработал на своем шоу, деньги у него были. Он все обещал, что вернет, но, похоже, и не собирался. Знаешь, как будто…
Она тряхнула головой и быстро вытерла слезы.
– Господи, ну почему я опять плачу? Зла не хватает!
Стиви смущенно отвела глаза.
– Хейз был из тех, у кого всегда все схвачено, – продолжала Гретхен. – Он умел играть, поэтому попал сюда. Но что дальше? Здесь у него словно не было понятия «здесь». За него все делали другие, просто потому, что он такой обаятельный, а еще у него… был такой голос. Ты бы без вопросов бросилась ему помогать. Так всегда, когда тебе кто-то нравится. Начинаешь творить всякие глупости. Знаешь прекрасно, что все это бессмысленно, и все равно делаешь.
Еще совсем недавно Стиви ее не поняла бы. Но сейчас она соглашалась с каждым ее словом, поскольку сама находилась в подобной ситуации.
– Я была от него без ума, – грустно сказала Гретхен. – Но в прошлом году… он использовал меня. Понимаешь, реально использовал. Сначала попросил помочь с работой по Джонатану Свифту. Типа просто прочитать и, может, что-то подправить. Я сделала. Потом он готовил представление по пьесе Теннесси и не успевал с эссе по Драйдену. Ну и снова: «Гретхен, не поможешь закончить? Там чуть-чуть». Потом я делала за него упражнения по французскому, да еще так, чтобы было похоже, будто он делал их сам. А когда однажды он попросил написать десять страниц курсовой по Александру Поупу, я поняла, сколько всего за него уже сделала. И сказала «нет». Он сначала был такой недовольный, а потом весь рассыпался в извинениях. Сказал: знает, что просит слишком много – и мы вроде помирились. Уже потом, когда мы расстались, я узнала, что не я одна делала за него работу. Он общался с другими ребятами из школы онлайн. Нас было, наверное, четверо или пятеро, кто в лепешку расшибался для Хейза.