Теперь нужно было поднести браслеты к пламени. Тэлли посмотрела вверх. Горелка крепилась к гондоле рамкой с шестью распорками. Казалось, будто под оболочкой шара притаился гигантский паук. Девушка поставила одну ногу на край корзины и, крепко ухватившись за раму горелки, подтянулась на руках. Усевшись на одну из перекладин, Тэлли еще раз бросила взгляд на проплывающий внизу город.
«Лишь бы только шар не закачался на ветру», – мысленно взмолилась она и сделала глубокий вдох.
– Фаусто, подавай сигнал.
Он кивнул и зажег «римскую свечу». Петарда зашипела и начала выплевывать зеленые и лиловые вспышки. Тэлли заметила, как точно такой же сигнал подали летевшие на ближайшем шаре «кримы», как потом по всему острову загорелось несколько цветных плюмажей. Операция началась.
– Ладно, Зейн, – сказала Тэлли. – Давай-ка наконец снимем эти мерзкие штуки.
Четыре горящие форсунки находились всего в метре от лица Тэлли. Пламя тихо гудело и наполняло ночной воздух теплом. Тэлли протянула руку и похлопала по одной форсунке. Женщина из мастерской сказала правду: ладонью, одетой в огнеупорную ткань, Тэлли спокойно трогала зубчатые края горелки. Она нащупала даже несколько неровных выпуклостей в том месте, где форсунки были спаяны между собой. Но она совсем не ощутила температуры, горелка не была ни горячей, ни холодной. Она была… никакой, как если сунуть руку в воду комнатной температуры.
Тэлли посмотрела на Зейна, устроившегося по другую сторону от горелки.
– Перчатки вправду работают, Зейн. Я совершенно ничего не чувствую.
Он недоверчиво посмотрел на свою руку в серебристой перчатке.
– Две тысячи градусов – ты так сказала?
– Именно.
По крайней мере так ей сказала зрелая красотка из мастерской, трудившаяся среди ночи над стеклянной фигуркой.
– Я первая, – предложила Тэлли.
– Ни в коем случае. Вместе.
– Не бойся за меня.
Тэлли опустила голову и посмотрела на Фаусто. Тот опять побледнел, совсем как тогда, когда Зейн положил руку на стол штамповочного станка.
– По моему сигналу слегка потяни за шнур, – сказала ему девушка.
– Постой! – воскликнул Перис. – Что вы задумали?
Он смотрел на нее в полном замешательстве, и Тэлли поняла, что Перису никто не рассказал об изменении плана. Но времени на объяснения не осталось.
– Не переживай, мы в перчатках, – сказала Тэлли и положила левую руку прямо на горелку.
– В перчатках? – оторопело переспросил Перис.
– Да… Это специальные перчатки. Давай, Фаусто! – прокричала Тэлли.
Взметнулась волна жара, чистое голубое пламя горелки стало ослепительно ярким. Лицо обдало словно палящим ветром пустыни, и Тэлли зажмурилась. Пригнувшись, она услышала крик изумления и испуга, сорвавшийся с губ Периса.