Ну что ж. Он ожидал этого. Новожилов не такой фраер, чтобы послать по такому делу лопуха. Конечно, поехал человек подготовленный, и взять его «на плечо» в аэропорту не удалось.
Ничего, до Амстердама дорога длинная. Успеют его ребята.
— В гостинице, Алексей, его не тревожьте, а вот на границе попробуйте. Я сделаю, чтобы немцы устроили им выборочную проверку. Понял?
— Понял. — Тарасов засмеялся.
— Как тебе в Европе?
— Неплохо.
— А как Авилов?
— Классный парень.
— Вот и хорошо, что вы сошлись. Вам теперь предстоит работать вместе.
— Не понял.
— Частенько придется приезжать тебе, Леша, в Прагу. Туда за сладкой жизнью потянулись наши сраные политики. Нужно будет с ними поработать. Усвоил?
— Конечно.
— Жду звонка. — Китаин повесил трубку.
Вот все и сложилось, карты перетасованы, играть надо. Вовремя он поддержал Лешу Тарасова. Светлая голова. Мастер интриги. Жаль, что его нет сегодня, неплохое мероприятие намечается.
Борис Васильевич посмотрел на часы. Время детское. Вполне можно съездить в баньку с Деятелем. Под этой кличкой у него проходил один из самых шустрых молодых демократов-реформаторов. Паренек вороватый и жадный до денег.
Как быстро эти пацаны, внесенные во власть на гребне нынешней мутной волны, вошли во вкус денег. Ведь еще несколько лет назад, в Ленинграде, этот да и подобные ему ребята покупку кожаной куртки считали событием. А сейчас их многотысячными подношениями не удивишь.
Ну что ж, какое время, такие и песни. Лично Китаину это время нравилось. Власть в нем нуждалась. Он оказывал ей неоценимые услуги. Особенно в девяносто третьем, когда его ребята вместе с охранниками банков гоняли у Белого дома сторонников Верховного Совета.
Кстати, тогда арендованный им самолет прогревал моторы на подмосковном аэродроме, чтобы в случае неудачи вывезти отцов демократии к другу Шушкевичу. Ну а там…
Одно не нравилось ему: почему нынешняя власть из-за какой-то поганой трубы заигрывает с чеченцами. Не любил он «лиц кавказской национальности». Не любил, и все.
Как-то ночью он проснулся, закурил и вдруг почувствовал неосознанное беспокойство. Нет, он не боялся, что карающий меч закона опустится на его лысую голову. Но телепередача, в которой показывали голодных солдат и нищих офицеров, внесла в его душу смятение.
Он был сильным в слабом государстве. Но слабое государство было между тем угрозой его силе. Китаин представил себе, как в Москву въезжают тысячи БМП, наполненные шустрыми, как тараканы, китайцами, и ему стало не по себе.
Своими тревогами он за ужином поделился с сановными друзьями, но они только посмеялись над ним.