– А вот перекусить можно, – сказал капитан. – Ты как, Андрюха?
Сержант отрицательно покачал головой:
– На пустое брюхо и шагать, и ползти легче. Как закончим дела, можно выпить и закусить.
Однако группе Кондратьева не везло. А может, потеряли осторожность, торопясь загладить неудачу. Шагали вроде осторожно, избегая наезженных дорог, но, когда перебегали просёлок, с холма ударил замаскированный пулемёт. Немцы стреляли издалека. Пули летели россыпью, но свою цель нашли.
Ранило в бок одного из новичков. Вроде и не слишком тяжёлая рана, но парень идти самостоятельно не мог. Его отправили в лагерь, выделив в провожатые опытного пограничника.
– Шагайте потихоньку, – напутствовал их капитан, а пограничнику шепнул: – Если в засаду угодите, живыми не сдаваться. Фрицы и полицаи сведения выбивать умеют, погубите весь отряд.
– Всё будет нормально, – заверил Кондратьева пограничник.
Удача словно отвернулась от опытного капитана, воевавшего с первого дня войны. Новая попытка заложить мину едва не закончилась гибелью всей группы. Разведчик, шагавший впереди, вовремя заметил бронетранспортёр и предупредил Кондратьева. Отползали осторожно, зная, что два скорострельных пулемёта «МГ-42» расстреляют их за считаные минуты.
Не дошли до отряда раненый новичок и помогавший парню пограничник. Полицейская засада подстерегла обоих на мало кому известной тропе. Но полицаи здешние места знали хорошо. Знали также, что за взятых живьём бойцов отряда «Застава» положена большая награда.
Очередь «дегтярёва» и несколько выстрелов угодили обоим бойцам в ноги. У парня-новичка уже не оставалось сил стрелять в ответ. Пограничник, наскоро перетянув жгутом ногу, отвечал короткими очередями из «ППШ», лихорадочно прикидывая, есть ли выход из ловушки.
– Эй, НКВД, сдавайся… жить будешь, – кричали полицаи. – И мордовать не будем. Перевяжем, водки нальём.
По щекам парня стекали слёзы. Он прижимал к груди гранату, затем спросил сержанта:
– Может, и правда в живых оставят?
Вместо ответа пограничник прицелился и одиночным выстрелом свалил неосторожно высунувшегося полицая. Тот ворочался на траве, из сквозной раны под ключицей толчками выбивало кровь.
– Антоху насмерть подранили!
– Сволочи, за яйца подвесим!
– Жрите добавку. – Сержант-пограничник швырнул «лимонку», понимая, что приближаются последние минуты жизни.
В автомате осталось несколько патронов. Он выпустил их одной очередью и придвинулся ближе к парню.
– Ну-ка, друг, давай свою «РГД», устроим салют на прощанье. Эй, бобики, ползите к нам!
– Что, взрывать нас будешь? – не скрывая страха, спросил молодой боец. – Один я у мамки, а отец ещё в сорок первом сгинул.