Я прислонилась к вздымающемуся боку грифона, почти улёгшись на него, и скрестила руки, устроив подбородок на них. В словах моего Хранителя было зерно истины, но всё же я не могла довериться им полностью, до конца. Не сейчас, когда оказалась в заложниках чужой жизни и чужой сущности. Спорить с впитавшимися в кровь догмами было сложно, почти невозможно, и временами я хотела смириться с текущим положением вещей. Очень хотела. Пока не вспоминала снова, каково это – быть свободной, самой решать, что делать и как быть, а не слепо следовать чужой воле!
– Хиффу… Для того чтобы связь была сильнее, партнёр должен обладать немалой магической мощью. И его ипостась тоже. Она должна быть больше моей, намного больше. Я правильно понимаю?
Тотем утвердительно мотнул головой, подтверждая верность моих рассуждений, и коснулся кисточкой хвоста моих ног, в качестве одобрения и поддержки, поощряя продолжить разговор.
– И… Кто это может быть? Какой Зверь может быть сильнее, чем мой? Пусть забитый и полуголодный?
– Хм… – Грифон задумчиво прикрыл глаза, застыв в неподвижной позе. Кажется, он даже забыл дышать, погрузившись в размышления, подбирая ответ на мой вопрос.
Я же едва заметно поёжилась, ощущая, как утекает отведённое мне время. И пусть оно действительно ужасно относительно в Серых Степях, но у каждого визита свой срок. Оставаться дольше положенного попросту опасно.
Украдкой вздохнув, я выпрямилась, подтянула колени к груди и потёрла руками озябшие плечи. Пальцы подрагивали, и, глядя на них, я не смогла сдержать печальной улыбки. Слишком много всего и сразу, такого родного и забытого одновременно.
Лёгкая щекотка от прикосновения перьев к коже, острый запах дикого зверя и мускуса от короткой шерсти, ласковое урчание, разливающееся умиротворением по телу. От всего этого щипало в носу, и по щекам снова покатились слёзы, которые я втихомолку вытерла тыльной стороной ладони, старательно игнорируя понимающий взгляд Хранителя.
– Не плачь, дитя, – раздался над ухом тихий рокот.
Грифон положил огромную голову мне на плечо. Я прижалась крепче, вздохнув и улыбнувшись сквозь слёзы.
– Я не плачу, Хиффу. Вовсе нет…
А у самой чувство, что я снова мелкий котёнок, со слабыми, только-только оперившимися крыльями. Мнящий себя грозным Зверем, чей рык пугает до дрожи, а не смешит своим тихим писком. Который гоняется за хвостом своего тотема, насмешливо дрыгая задней лапой на попытки образумить себя, любимую, и, как всегда, демонстративно игнорирует все увещевания взрослых. И не важно, что они пытаются тебе сказать!