Из воспоминаний полковника А. М. Алова
В одной из бесед с фронтовиком, военным контрразведчиком с первых дней войны до ухода на пенсию в 1980-х годах, участником многих чекистских операций против агентуры немецких спецслужб, сослуживцем автора по Лубянке полковником А. М. Аловым он назвал схватки «…с молчаливым врагом опасными и сложными спектаклями».
Так вот эту главу автор и решил начать с его рассказа об одной такой операции.
В кабинете руководителя одного из подразделений УКР Смерш Ленинградского фронта подполковника Петра Алексеевича Соснихина было тихо. На столе лежала стопка прочитанных оперативных материалов. Он их быстро читал, накладывая синим карандашом размашистые резолюции. Однако когда очередь дошла до последнего документа, Соснихин вцепился в него зорким взглядом. Перед ним лежал русский перевод заявления немецкого перебежчика Рудольфа Фукса на имя начальника контрразведки Ленинградского фронта (ЛФ). Резолюция генерала обязывала подполковника Соснихина разобраться в истинной причине перехода немца на нашу сторону. Он внимательно прочитал заявление Фукса и приложенные к нему документы, потом, поднявшись со стула, подошел к окну и посмотрел на пасмурное небо. Он часто таким образом давал глазам отдохнуть.
Теперь Соснихин находился в другой теме. Он стал задавать себе вопросы: «Так кто же такой этот Фукс? Зачем он прибыл к нам? Можно ли ему верить?»
Соснихин еще раз прочел донесение по Фуксу. В нем указывалось, что 24 сентября 1943 года в районе Саблина на сторону советских войск перешел немецкий солдат. В его личных документах значилось: радист узла связи 24-й пехотной дивизии Рудольф Фукс, уроженец Дрездена.
В разведотделе штаба фронта он заявил, что является антифашистом, как и его родители, и об этом знает его земляк Карл Крюгер, перешедший десять дней назад через линию фронта на нашу сторону. Проверка показала, что Крюгер действительно знает Фукса как противника Гитлера и единомышленника. После того как Фукса отправили в лагерь, там он встретился с Крюгером, а в общении с земляками-военнопленными не скрывал своих антигитлеровских убеждений. Более того, на предложение выступить под своим настоящим именем с антифашистским обращением к немецким войскам он дал согласие, заявив при этом, что ему нечего бояться — родители его погибли. А вот Крюгер отказался…