– У моего сына три родинки на плече, по словам Лучана, они на месте.
Приметив зеркало на стене, я подошёл и, оголив плечо, посмотрел, выгибая шею. Хм, действительно, в зеркале в районе лопатки видны три родинки. Как метка. Раньше я о них не знал, не видел, а мне никто не говорил. Вздохнул: версия, что я просто похож на их сына, отпадает, хотел этим прикрыться, мол, побоялся сразу признаться, чтобы меня горцам не вернули. Подойдя к столу, я сел на стул и, задумавшись на миг, стал рассказывать, но сильно отредактированную версию, что я из технического мира, там умер, а моя душа неведомым образом попала в это тело, я не их сын, а душа их сына умерла. Герцог слушал с большим вниманием, и довольно толково помогал мне с перестановкой фраз и правильным их построением, ну и подсказывал, если я какое слово не мог подобрать.
– Значит, переселенец? Другая душа? – пребывая в задумчивости, подытожил герцог.
– Да, и я хотел бы уйти. Я могу официально признать, что я не ваш сын, побоялся говорить, чтобы меня не вернули в рабство, и только сейчас признался. Я даже смогу подтвердить, что видел вашего сына и как он умер от невыносимых условий в горах горцев. А те, видя нашу схожесть, решили выдать меня за него, выкуп терять не хотели.
– Родинки?
– Сведём. Прижжём, скроем ожогом. Вариантов много.
Герцог протянул руку и, взяв колокольчик, позвонил, а когда вошёл слуга, велел ему позвать какого-то мастера Гуана. Это если я правильно понял. Слуга ушёл, а хозяин кабинета, глядя на меня, сообщил:
– Это мой старинный друг, заночевал у нас после бала у императора. Он главный маг флота империи. Именно мастер Гуан принимал участие в твоих родах, и он хорошо знает ауру Арнеса, общался с ним до шести лет. Если не будет совпадения, то и говорить нам не о чем… Пока его нет, поговорим. Кем ты был в своём мире?
– Бродягой, – пожал я плечами.
– Да, бродяга в теле дворянина высшего света, – пробормотал хозяин кабинета. – Что может быть лучше?
Для меня эта версия была предпочтительнее, тем более я не сильно соврал: я любил бродить по миру, где на байке, где, а именно на Хлое, своими двоими или на парашюте. Так что в данном случае эта версия мне казалась самой предпочтительной. Герцог крут, но, главное, убить меня не приказал, хотя не родной человек, чего жалеть. По краю иду, что я не мог не понимать. С другой стороны, тело-то сына, может, и пожалеет. Тем более я сам предложил выступить свидетелем смерти его сына, официально подтвердив это. Что тому тоже было удобно. То есть убивать меня не стоит, тихо при-копав где-то: многим известно, что меня привезли, и как потом объяснить повторную пропажу младшего сына?..