Лучан выглядел бледным, мало чего понимающим, видимо, ему просто поставили задачу, ничего не объяснив, но он выполнил всё от и до. Сначала выгнал слуг: то, что дальше произойдёт, видеть они не должны, потом проверил, как накалился в углях прут. Я же скинул камзол и рубаху, сел на стул, слегка наклонившись вперёд, чтобы Лучану было удобно, и замер, ожидая начала натуральной пытки. Слуга ножом по живому срезал кожу, а потом прижёг прутом. Я только шипел от боли, едва удерживаясь от крика. А дальше Лучан меня удивил: воровато осмотревшись, он достал из-за пояса один из тех камешков и стал водить над раной. Боль ушла, да и тянуть там перестало. После этого он проветрил комнату, оставив окна открытыми, а я прошёл к зеркалу. Шрам от ожога есть, но заметно подживший, и его уверенно можно назвать старым. Полгода, не меньше. Спасибо тебе, Лучан.
Он вызвал слуг, а я надел и застегнул рубаху и сверху камзол. Слуги унесли жаровню, и Лучан, низко поклонившись, ушёл следом. Почти сразу мне принесли завтрак, кашу на молоке с маслом, стакан молока и кусок ноздреватого хлеба. Есть хотелось очень, так что я быстро всё смолотил. Слуги унесли грязную посуду, а я стал ожидать офицера.
Прибыл он только через час, и меня сразу отправили в кабинет герцога, где, кроме него самого, находился дородный, да откровенно толстый мужчина с обрюзгшим лицом, но в форме, который стал активно меня расспрашивать, удивился плохому знанию языка, но записал протокол с описанием гибели графа. Я не стал особо разукрашивать, сообщил полуправду. Так и описал: бросили его в реку, чтобы помыть, а вытащили на верёвке труп. Нежным граф Арнес оказался, вот такие дела. Всё это офицер и записал, включая ужасающее обращение горцев к дворянину и пленным вообще. Естественно, мне нужно было как-то представиться, вот я и назвался Ганом Бутом, сыном горшечника с Островов, что вполне удовлетворило офицера. Это имя и откуда я, мне через герцога передал слуга, пока вёл сюда в кабинет. Видимо, он этот момент продумать успел. В кабинет ещё забегал дружок герцога, маг, который и подтвердил, что я не Арнес, поставив свою подпись на документе, а вот я ничего не подписывал, опросили, и всё.
Перед тем как отпустить офицера, герцог уточнил у него, когда он получит официальную бумагу, подтверждающую гибель младшего сына. Обещали через три дня, нужно через все реестры и архивы её провести. После этого офицер, непрестанно кланяясь, покинул кабинет, а местный хозяин перевёл взгляд на меня.
– Надеюсь, ты в будущем не будешь говорить, что являешься членом моей семьи. Это чревато. Сейчас слуга выведет тебя за ворота. Что ты будешь делать, меня не касается. Одежду, что на тебе сейчас, оставлю. В дар. Это всё.