– Не стоило этого делать, – посмотрев на дёргающегося, как бабочка, друга, хмуро сказал адмирал.
– Он первый начал, – пожал я плечами, не видя смысла оправдываться.
– Врача! – крикнул адмирал.
После того как толстяка сняли, два матроса уложили его на диван, и врач перевязал мага, а потом все помощники ушли, адмирал сурово спросил:
– Почему не сказал, что ты маг?
– А кто ты такой, чтобы я перед тобой отчитывался? – прямо спросил я с не менее хмурым видом.
– Молодой человек, у вас хоть и сильные эмоции недовольства и ярости кипят, но всё же проявите уважение хотя бы к старшим, – слабым голосом сказал маг.
– Ты вообще молчи. А если о старшинстве говорить, то я старше вас, так что меня давайте уважайте… Ладно, чего надо? Говорите быстрее, и я поплыву.
– С тобой очень сложно разговаривать… сын, – последнее слово тот сказал с заметной заминкой.
– Вот что… папаша, у меня сейчас только одно желание: раздавить тебя как клопа. И знаешь почему?
– Хотелось бы знать причины такой негативной реакции.
– А причина проста. Мне досталось бракованное тело. Я это только сегодня узнал. Подозревать начал давненько, стал амулет первого уровня делать, только сегодня закончил плести, лекарский, специализированный, только по мозгу работает. Вот и просканировал себя, изучив данные диагностики. Твой сын был дауном, дауном и остался. Его мозг меня убивает, заставляет меня умственно деградировать. Единственное – вспышки сильных эмоций. Я-то поначалу думал, что у вас мир такой, патриархальный, тухлый можно сказать, что мне не нравилось. А оказалось, мир как мир, и та лень и нежелание ничего делать, даже прекратить мыслить, – это не влияние вашего мира, это влияние моего нового тела. Если бы не вспышки ярких эмоций, например деревню сжёг или нападение охотников за болотной крицей, я сразу и не понял бы, что это именно со мной что-то не так. После этих случаев два месяца оставался прежним, видимо, яркие эмоции давали нормальную работу моему мозгу, а дальше снова тихая деградация.
– Мой сын не даун, он был варкаем, – также хмуро сказал адмирал, слушавший меня с большим вниманием.
– Варкай… варкай… – забормотал я, пытаясь понять смысл этого слова. – А, понял: аутист. И, видимо, в тяжёлой форме, раз такой эффект пошёл с моим вселением в тело. То есть, получается, это тело отторгает моё сознание, стараясь убить его.
– Арнес, от имени императора я предлагаю перейти к нему на службу. Придворным магом.
– Чёрт, – невольно хохотнул я. – Я сейчас для кого тут распинался? Будто со стеной разговариваю. Я же ясно сказал: умираю, это тело меня убивает, и время идёт если не на годы, то на месяцы точно. Так что никакие предложения меня не интересуют, и раньше не интересовали. Я уже жил во дворце, знаю, что это такое, ничем не заманишь больше. А сейчас, извините, мне пора…