Не совсем убежденный, папа все же удалился на покой.
Я ожидала, что в ту же секунду, как за папой закроется дверь, Дэниел набросится на меня. Я уже приготовилась сопротивляться и называть его извращенцем. Поэтому когда он нежно взял меня за руку и тихо заговорил, я растерялась.
— Люси, — начал он. — Я хочу поговорить с тобой об очень важном деле.
— Ага, — с сарказмом подхватила я. — О моей квартире.
Как всякая женщина, я отлично знала, что мужчинам сгодится любой предлог.
— Да, — подтвердил он. — Надеюсь, ты не решишь, что я сую нос не в свои дела… то есть, я знаю, что сую нос не в свои дела, но прошу тебя — не отказывайся пока от аренды.
Этим Дэниел окончательно поставил меня в тупик: он действительно говорил о моей квартире.
— Но почему? — спросила я.
— Я думаю, тебе не стоит принимать скоропалительных решений, — сказал он.
— Они не скоропалительные.
— Скоропалительные. — Каков наглец. Папа был прав. — Сейчас ты слишком расстроена, чтобы рационально мыслить.
— И совсем я не расстроена, — возразила я, чувствуя, что на глазах у меня выступают слезы.
Может, в чем-то он и был прав, но я не собиралась сдаваться без борьбы и поэтому глотнула для храбрости виски.
— А какой смысл жить здесь и в то же время платить аренду за квартиру? — спросила я.
— Видишь ли, существует вероятность, что через некоторое время ты уже не захочешь здесь жить, — предположил Дэниел.
— Не говори глупости, — сказала я.
— Ну, или твоя мама решит вернуться. Вдруг они с твоим отцом помирятся, — выдвинул очередную идею Дэниел. На этот раз я забеспокоилась.
— Этого не может быть, — выпалила я.
— Или, допустим, ты задержалась в городе и не успела на электричку. Ты же не захочешь тратить тысячу фунтов на такси, чтоб добраться до Аксбриджа. Не будет ли разумнее оставить за собой комнату на Ладброук-Гроув как раз на такой случай?
— Ерунда, Дэниел, — раздраженно ответила я. — Я больше не собираюсь задерживаться в городе вечерами. Этот период моей жизни закончился. Хочешь еще виски?
— Да, спасибо. Люси, я очень волнуюсь за тебя, — признался Дэниел, и действительно, на лице его было написано волнение.
— Не стОит, — сказала я сердито. — И не надо делать такое лицо. Я не одна из твоих… женщин. Очевидно, ты не понимаешь всю серьезность того, что происходит в моей семье. Моя мать оставила моего отца. Я должна выполнять свой долг.
— Каждый день чьи-то матери оставляют чьих-то отцов, — заметил Дэниел. — И ничего, отцы выживают. Им совсем не нужно, чтобы их дочери отказывались от личной жизни и превращались в монашек.
— Дэниел, я хочу это сделать, это не жертва. Я должна это сделать. У меня нет выбора. И мне не важно, если я больше не смогу никуда ходить вечерами и развлекаться. И вообще я больше не смогу развлекаться.