— Гас ни капли не похож на Энтони.
— Но…
— Энтони был психом.
— Но…
— А Гас — не псих, — твердо заключила я.
— Ну, тогда что ты скажешь о том другом пьяном ирландце из твоих бывших? — продолжал Дэниел.
— Каком? — спросила я, начиная понемногу выходить из себя.
— Забыл, как его зовут. Мэтью? Малькольм?
— Малачи, — пришла ему на помощь Карен. Предательница.
— Точно. Малачи.
— У них с Гасом ничего общего! — воскликнула я. — Малачи всегда был пьян.
Дэниел ничего не сказал. Он лишь красноречиво поднял брови.
— Ладно! — взорвалась я. — Прошу прощения за твой «Гиннесс»! Но я возмещу твои расходы, не волнуйся. И вообще, с каких пор ты стал таким вредным и жадным?
— Я не…
— Почему ты так ведешь себя?
— Но…
— Разве ты не рад за меня?
— Да, но…
— Знаешь что, если тебе нечего мне сказать, то лучше помолчи!
— Извини.
В его голосе было столько раскаяния, что мне стало стыдно. Я дотянулась до него и погладила его по колену — примирительно. Я была ирландкой и, значит, не умела справляться с жарой и сильными чувствами.
— И ты меня извини, — пробормотала я.
— Может, ты все-таки выйдешь замуж, — предположила Шарлотта. — Этот Гас может оказаться тем человеком, которого тебе нагадала миссис Нолан.
— Может, — тихо кивнула я. Мне было неловко признаться в том, что я и сама на это надеялась.
— Знаешь, — виновато сказала Шарлотта, — сначала я думала, что твоим женихом будет Дэниел.
Я прыснула:
— Он! Да я к нему даже прикасаться не желаю — неизвестно, где он был.
Дэниел обиделся, а Карен разъярилась.
Я попыталась обратить все в шутку и дружески подмигнула Дэниелу:
— Шутка. Ты ведь понимаешь, о чем я? Зато моя мама была бы в восторге: она считает тебя идеальным зятем.
— Знаю, — вздохнул Дэниел. — Но ты права, я тебе не подхожу — слишком обыкновенный на твой вкус.
— В каком смысле?
— Ну, у меня есть работа, и я не прихожу на встречу с тобой пьяным, и я плачу за тебя, если мы идем куда-нибудь выпить или поесть, и я не испытываю творческих мук непризнанного художника.
— Заткнись, противный! — засмеялась я. — Тебя послушать, так можно решить, что все мои ухажеры — нахлебники, пьяницы и бездельники. А это не так.
— Тогда прошу прощения.
— Ладно.
— И все равно, — сказал он, — не думаю, что Конни очень обрадуется, когда познакомится с Гасом.
— Она с ним не познакомится, — отрезала я.
— Как это не познакомится? Ты ведь собираешься выйти за него замуж!
— Дэниел, прошу тебя, хватит! — взмолилась я. — Предполагалось, что все вы порадуетесь за меня!
— Ох, я нечаянно, Люси.
Я внимательно присмотрелась к Дэниелу. Он не выглядел очень виноватым. Но не успела я сделать ему соответствующий выговор, как он обратился к Шарлотте: