— Потому. Открывайте двери, девочки. Покончим с этим мерзкий мороком раз и навсегда.
— А если ты ошибаешься? — колебалась Диана.
— Если она ошибается, — резко ответила Риневьева, — будем драться. Всё лучше, чем сидеть здесь и дрожать, поджав хвост.
— Хватит споров. Я не ошибаюсь, — уверенно заявила Ирина. — И хотя точно не уверена в том, что случится дальше, одно знаю — нас окружает сомнительной реальности действительность. Пора проснуться и надрать соперницам зад.
— В прямом или переносном смысле? — загорелась идеей Диана.
— Уж как получится.
Ирина судорожно пыталась вспомнить то немногое, что успела узнать за короткий срок подготовки к проклятому конкурсу. Пустоту руками не потрогать и глазами не увидеть.
— Как противостоять ментальному воздействию идеи есть?
Идей не было.
В голове зазвучал тихий, спокойный голос Шаха: «В основа магии лежит способность управлять изменяющейся реальностью. Нужно научиться изменять реальность под себя, как ты меняешь обстановку в доме, согласно своим вкусам. Усилием воли добьёшься всего».
Старая формула Чародеев: «Вижу цель — не вижу препятствия».
— Открывайте!
Диана с Риневьевой послушно отодвинули засов и в комнату диким потоком хлынула вода — вода, которой совершенно неоткуда было здесь взяться! Совсем как в сновидениях, когда из одного места ты мгновенно переносишься в другое без всякой последовательности и логики.
Поток воды нёс их течением, не давая выплыть на поверхность. Но уже то, что Ирина нисколько в нём не задыхалась, говорило о правильности её догадки.
В следующую секунду волной её выбросила на — нет, не берег, — на пол.
Строганные грубые доски больно обдирали ладони. Мокрые волосы противно лезли в глаза, налипая на щёки. Руки и ноги дрожали, как бывает после физического перенапряжения, так, что не сразу удалось приподняться.
В центре тёмной избы располагалась пентаграмма. На острых гранях её многоугольника стояли свечи. Огоньки, танцующие на их фитильках, не казались зловещими.
Лицо колдуньи скрывал капюшон. Сидя в позе лотоса, разведя в сторону руки, как медитирующий йог, она медленно тянула мантры. Свечи мягко вздрагивали, когда тёмные сгустки отделялись от распростёртых в пустоту рук и уплывали, принимая причудливые очертания. Картина выглядела мирной и даже по-своему красивой, но от самого круга веяло леденящим холодом, безошибочно выдающим тёмную, с привкусом смерти, магию.
Злость, словно кобра, всё шире раскрыла чёрный капюшон в сердце Ирины и когда она почувствовала, что сдерживаться просто не может, ей осталось лишь взмахнуть рукой, пожелав, чтобы свечи погасли и вместе со светом рассеялась сама магия.