– Это точно не инсценировка?
Я пожал плечами:
– Официальный аккаунт ВВС.
Она покачала головой, снова уставилась на экран, ткнула пальцем:
– Смотри, они опять написали его фамилию неправильно. – Потом вздохнула и добавила: – Ну, хотя бы маме додумался соврать, уже неплохо.
Именно так, через интернет, я следил за его передвижениями из одной горячей точки в другую, за его карьерой военного корреспондента. Пытался еще раз показать Оле один из репортажей, но она не захотела смотреть. Это довольно тяжело – видеть, как один из самых близких тебе людей лезет под пули ради красивого кадра (а именно этим он и занимался – такой характер).
Вот ведь странно, правда? Некоторые люди всю жизнь вертятся вокруг тебя, как спутники вокруг планеты, и все же по прошествии лет ты о них толком ничего сказать не можешь, кроме «ну да, я всю жизнь с ним знаком», ты даже не сможешь описать их, если тебя попросят, ты настолько привык видеть их лица, что уже давно забыл, как они выглядят; а есть другие люди – они врываются в твою жизнь, как кометы в атмосферу Земли, горят, разбрасывают свои обломки и улетают. Именно так было с Греком – он даже в помещения не входил, а именно врывался. И позже, когда он исчез, мы с Олей сразу ощутили его отсутствие.
В отличие от новой, буйной и полной опасностей жизни Грека моя жизнь развивалась по более скучному сценарию. После института я перепробовал несколько весьма экзотических профессий: например, некоторое время работал в фирме, торгующей декоративными элементами, стилизованными под черепа и рога лосей и буйволов, потом полгода провел в аквариумной компании в должности дизайнера, и хотя само по себе это занятие было довольно интересным, мне пришлось оставить его из-за внезапно появившейся аллергии на все виды корма для рыб (это в нагрузку к моей аллергии на морепродукты, да). В итоге первый год нашей с Олей совместной жизни в съемной квартире деньги на оплату аренды я зарабатывал именно переводами: адаптировал тексты для пресс-конференций, презентаций, переводил завещания и жалобы клиентов. В целом денег на жизнь хватало: мы были бедны и счастливы. И даже когда я пытался заговорить о будущем, она зажимала мне рот и говорила:
– Знаешь, говорят: лучший способ убить шутку – объяснить ее смысл. И точно так же с будущим: хочешь убить его – распланируй жизнь на десять лет вперед.
В итоге она (как всегда) оказалась права – будущее само диктовало нам свои условия.
* * *
– Я беременна, – сказала она.
Просто зашла в комнату, села рядом со мной и сказала: «Я беременна». Без всяких прелюдий и предисловий. Потом, правда, добавила: