Несколько раз мы пытались взять («завербовать», – говорил Грек) в штат еще хотя бы одного сотрудника. И хотя у нас была целая очередь из соискателей, никто, к сожалению, не задерживался в нашей компании надолго.
– Простите, я так больше не могу. Я ухожу! – ворчал очередной претендент, собирая вещи. – Вы – настоящая секта. Ржете над шуточками, которые понятны только вам, и заканчиваете друг за друга фразы. Это довольно жутко выглядит со стороны, ребят. Я чувствую себя как филолог на вечеринке астрофизиков.
Сперва у нас не было четко определенных обязанностей и должностей, и из-за этого часто возникали проблемы, – то с версткой очередного номера, то с наполнением, то с деканатом. В конце концов нам все же пришлось как-то распределить между собой базовые обязанности. Оля отвечала за дизайн, верстку и наполнение полос, Грек, как всегда, был главным инвестором, генератором идей и, как ни странно, автором самых интересных текстов, на мои же плечи лег весь технологический процесс (переговоры с типографией и распространение журнала), плюс переводы (каждую неделю я писал краткие дайджесты самых интересных материалов англоязычной прессы и иногда публиковал свои переводы эссе Дэвида Фостера Уоллеса).
Вот так мы и работали – до самого пятого курса. А потом, прямо перед выпускным, Грек исчез. Перестал отвечать на звонки и ходить на занятия. Мы ждали, что он все же объявится в редакции и объяснится или хотя бы просто даст о себе знать, но – прошла неделя, потом две, а вестей от него не было. В деканате мне сообщили, что он съехал из общежития и уже забрал все документы, включая диплом. Оля нашла номер его матери и позвонила.
– Да, он уехал в другую страну, – сказала старушка на том конце провода. – Учиться. Шлет мне теперь фотографии из университета. Там красиво.
В другую страну. Учиться. И нам ничего не сказал. Вот придурок.
Спустя полгода, уже работая в бюро переводов, я ради любопытства вбил его имя в строку поиска Гугла – к моему удивлению, кроме вороха нерелевантных ссылок на социальные сети, Гугл выдал одну видеозапись с официального аккаунта ВВС. Это был он, наш друг. Стоял на холме где-то в центре пустыни, в бронежилете и в каске с надписью «press», за спиной – очертания древнего восточного города и клубы черного дыма на горизонте; на английском языке он рассказывал, как сепаратисты захватили какой-то храм, то ли в Пальмире, то ли в Пакистане. И подпись внизу: «Alexandar Griek».
Я показал запись Оле, она смотрела на экран так, словно там кого-то пытали. Посмотрела на меня: