За эти полторы недели произошло покушение на Реми, но всё в порядке. Наёмники пришли к нему домой поздно вечером, детей и жены не было, им странным образом повезло за пару дней до этого выиграть путевку в жаркие страны. Ну везением это конечно не назовёшь, я просто всё шикарно спланировала. Но Мерсье не знал ничего, зато была готова я. Наёмников было четверо. Я подождала, пока они начнут выведывать информацию у Мерсье, ведь убивать его сразу бессмысленно. Когда я поняла откуда дует ветер, то молниеносно зашла, обезвредила этих уродов и повернулась к Мерсье. Он, конечно, прибывал в истерике, но через пару минут собрался.
— Что они вам говорили, Реми?
— Жюли? Жюли, как вы… как вы?
— Я приставлена к вам Лордом Блэквеллом. И так, вернемся к моему вопросу: что они вам говорили?
— Они выведывали про одного моего знакомого, который поставляет Блэквеллу что-то.
— Чем этот знакомый занимается?
— Он типа лесника… но не совсем обычного.
— Ясно. Что ещё? Может что-то странное?
— Нет, они сказали, что будут пытать меня изощренными способами, пока я не сдам им всю информацию о моих связях с Сакралем… и что Блэквелл уже не в том состоянии, чтобы мне помочь… Боже, моя семья… они, наверное, и их где-то держат… — он срывается на истерику.
Вот только без истерик! Тьфу!
— Нет, о вашей семье я позаботилась, не переживайте. Что значит «не в том состоянии»?
— Я не знаю!
— Ясно, выпейте снотворное и ложитесь спать. Я здесь приберусь. Вам не о чем больше беспокоится, обещаю. Завтра вы уедите к своей семье и пробудете с ними месяц. Только я знаю это место. На работе я уже всё подготовила, все вопросы улажены, ваша срочная командировка одобрена, а проекты и остальное я перенаправила к Полю Бланшэ.
— О, Жюли, спасибо…
Я вышла из его дома и пошла медленно по улице. Всё прошло хорошо, но на душе ужасное ощущение опустошенности… «И что Блэквелл уже не в том состоянии, чтобы мне помочь» вспоминаю я слова наёмника и машинально тереблю медальон.
Это ощущение уже несколько дней меня не покидает, а лишь становится сильней. Я всё ещё в городе, слежу за домом Мэрсье, хотя его в нём уже нет. Не могу найти себе места, ужасное ощущение…
Сегодня меня ничто уже не радует, ни кино, ни театры. Преследует чувство тревоги. Всепоглощающее, навязчивое, жуткое… оно не даёт мне покоя. Этим вечером я гуляю по парку, смотрю на прохожих. За мной следят, уже минут 10 не меньше, но я жду.
— Бальтазар Дон… — улыбаюсь, — Я бы обрадовалась всей душой, но чувствую новости у тебя… плохие… — смотрю в его виноватые глаза.
— Али… прости, что нарушаю твой покой.