Я не могу смириться с мыслью о том, что другой мужчина будет смотреть на нее, поэтому я пустил слух среди всех местных жителей держаться подальше, пока не наступит спаривающая луна. Я сказал, что «пустил слух», но на самом деле я прогулялся к каждой двери, угрожая смертью любому, кто посмотрит на мою пару. И, возможно, я переборщил, так как вижу, что не только все мужчины, но и все женщины перестали посещать пекарню. Скоро, говорю я себе, скоро.
Я выхожу из тени и иду через улицу. Я вхожу в пекарню, слыша дверной звоночек над головой. Краем глаза я вижу, как Гвен мне улыбается, но мое внимание сосредоточено на Руби. Луна почти полная, и болезненная потребность спариваться с ней пробегает по моему телу. Но как сказать кому-то, кто не является оборотнем, и кто не знает о нашем мире, что его ожидает?
Она хмуро смотрит на меня, и мой волк поднимается в моей груди, принимая вызов. Я хочу доминировать над ней, бросить ее на землю и схватить зубами, пока она не подчинится. Мои звериные инстинкты толкают меня вперед, но я пытаюсь обуздать их. Я не могу сделать это посреди белого дня.
— Кофе, — я наблюдаю, как Руби подходит к прилавку. Маленький красный фартук, который на ней надет, совсем не прикрывает изгибы. На ней вязаное платье, обтягивающее ее фигурку и заставляющее меня облизать губы. Интересно, есть ли что-то под этим платьем.
— Шериф Вулф, — говорит она, словно злится на меня, а может так и есть, но ее тело говорит обратное. Я могу сказать это по тому, как она наклоняется ко мне, пытаясь сократить расстояние между нами. Она, вероятно, даже не понимает, что делает это, но ее тело знает, что она принадлежит моему волку и мне. Подсознательное желание, вероятно, выводит ее из себя. Она хочет меня, но не понимает, почему.
Она поворачивается, чтобы взять чашку кофе и наполнить ее. Когда она передает ее мне через прилавок, я осторожно беру чашку, не прикасаясь к девушке. Если я прикоснусь к ней, то не уверен в том, что произойдет дальше. Я не могу ее трахнуть, потому что это вызовет у нее горячку, но мой волк хочет укусить ее и отметить. Сейчас. Возможно, от простого укуса ничего не будет. Я мог бы вылизать ее киску. Мой волк рычит при мысли о том, чтобы наконец узнать, на что похожа ее киска. Бьюсь об заклад, она такая же вкусная, как и ее запах.
У самцов оборотней это проходит хуже. Член не может быть твердым, пока волк не найдет свою пару, поэтому до тех пор, пока твое тело не имеет этой функции[2], вы не можете сделать ничего с этой чертовой штукой. Вот почему самцы всегда ищут свои пары. Когда ты ее находишь, твой член наконец-то впервые становится твердым. Однако в такой момент становится еще хуже, потому что ты не можешь кончить. Независимо от того, сколько бы раз я гладил свой жесткий член, ничего не выйдет.