– Не трогай меня! Отстань! Это чудесный праздник, и я жду его еще с прошлого учебного года!
– Глупости, – настаивал на своем Леха. – Когда этот ваш бал? Двадцать восьмого? В этот день Колян днюху справляет, лучше погнали к нему на дачу.
– Дача? Снова эта потертая старая мебель, стол, заставленный мисками и стаканами, твои орущие пьяные друзья, дворовые песни под гитару, – со слезами в голосе сказала Вика. – Да меня передергивает от одной мысли, что я могу променять прекрасный бал на это. И ты очень меня огорчаешь тем, что не понимаешь, как много он значит для меня. Я столько времени репетирую танец, с лета подбираю себе образ. Бухаловка у Коляна на даче каждую неделю. Ничего страшного, если мы один раз пропустим.
– Мы? – удивленно спросил Леха. – Ты думаешь, мне интересен этот дебильный бал? Коляну восемнадцать исполняется! Такое событие я не пропущу. Как я могу кинуть кореша? И лучше ты бросай-ка эти свои игрушки. Балы – это все так по-детски. Давно пора повзрослеть! И да, насчет репетиций – с кем ты там танцуешь? С Тихоновым? Так передай этому своему Тихонову, чтобы дистанцию держал. Тридцать сантиметров. В следующий раз приду с рулеткой и сам буду отмерять. Чуть приблизится – получит в рыло. Эй, ты куда? Я не договорил! Эй, ты, слышь? Куда пошла, коза, разве я сказал, что разговор окончен? – Голос парня стал резче и грубее, послышались звуки возни.
– Не трогай меня, мне больно, пусти! – со злостью в голосе зашипела Вика. Алиса услышала всхлипы и удаляющиеся шаги.
– Безмозглая дура! – крикнул в вдогонку парень. – Сама ведь прибежишь потом, тупая идиотка.
Алисе было стыдно за то, что она стала невольным свидетелем ссоры между Викой и Лехой. Ей было очень жалко девушку, она еще раз убедилась в том, что парень Ежевички – настоящий кретин. Алиса возмущалась – как могла такая девушка, как Вика, влюбиться в такого подонка?
На следующем уроке Алиса заметила на запястье Вики свежие синяки и сразу поняла, откуда они. Вика была расстроенная и сама не своя.
Еще два дня соседка по парте отличалась несвойственной для нее молчаливостью и угрюмостью. Ни веселой болтовни, ни очаровательных улыбок. В школе она больше не разговаривала о предстоящем празднике, мало общалась с Алисой и после выхода за школьные ворота сразу шла домой.
В душе Алисы бушевали злость и жалость.
На третий день на уроках она не выдержала и написала на экране:
Что. Случилось. Вопрос.
И показала телефон Вике.
Соседка по парте улыбнулась через силу и ответила:
– Ничего страшного. Приболела немного, голова болит уже два дня.