— Почему так долго? — спрашиваю я, не скрывая раздражения. — Не люблю ждать дольше, чем это необходимо, человек.
Восхищаюсь ею, не заметив ни капли раскаяния на её красивом лице, но также и раздражаюсь. Она намеренно непослушна, несмотря на то, что прекрасно осознает, как легко я могу уничтожить её, если захочу.
— Гнев — твоя единственная эмоциональная установка? — спрашивает она. — Это, должно быть, утомляет.
— Что утомительно — это иметь неуважительного раба.
— Я не раб.
— Ты теперь моя.
Она открывает рот, а затем закрывает, глядя на меня. Очевидно, у неё было что-то ещё более неуважительное, чтобы сказать, но решила не говорить этого. Умная девочка.
Девушка ненадолго закрывает глаза и делает глубокий вдох, как будто призывала из какого-то скрытого источника внутренние силы.
— Я сожалею, что так долго. Я ненамеренно не подчиняюсь тебе, — говорит она. — Это новые условия для меня. Пожалуйста, будь терпелив со мной, пока осваиваюсь.
Она, кажется, искренней, и это меня беспокоит. Мне не нравится чувство, которое испытываю к ней. Люди всегда были невидимы для меня, как мебель. Они существуют, чтобы подчиняться, в этом их предназначение. Ничего более.
Этот человек… Сила другая.
Я существую. Ты можешь видеть меня и слышать.
Словно всё моё окружение всегда было лишь чёрно-белым, но вот она, яркое цветное пятно, очаровывающее меня.
— Завтра мы посетим горнодобывающий завод в провинции Вак. Сообщили о восстаниях среди рабочих.
Все это спокойствие и искренность, которые она изображала, исчезло. Она смотрит на меня с недоверием.
— Ты собираешься их убить?
— Они заслуживают наказание за неподчинение, но я не буду убивать их, пока они не вынудят меня, — говорю я. — Я позволю тебе, человек, поговорить с ними. Скажи им, что гораздо более разумно помнить своё место.
— Как рабы? — горько спрашивает она.
— Что же ещё?
— Это только усилит их потребность бунтовать. В конце концов, им каждый день напоминают, кем они для вас являются.
— Очевидно, они забыли, если думают, что у них есть сила, чтобы восстать против их завъена.
Сила расстроенно покачала головой.
— Они бунтуют, не потому, что считают, что у них есть силы, чтобы бросить вызов вам. Они бунтуют, потому что у них нет сил ни на что, кроме воли к борьбе.
— Воля не равносильна способности. Одна воля не выиграет борьбу.
— Иногда, может, — говорит она, пожав плечами. — Если вы можете принять несколько ударов от своего противника, но есть стойкость, пережить его, кто тогда победитель?
— Ты сторонник мятежа, человек?
— Если бы была, то не была бы настолько глупа, чтобы сказать тебе то, что сказала, — говорит она. — Я не поддерживаю боевые действия, будь-то люди против андрасари или андрасари против людей. Наши разногласия можно решить без кровопролития.