Влажный жар его рта и языка вызывает ощущения стянутости между ног, и вырывает у меня всхлип. Его свободная рука находит узел на моей одежде раба и рывком ослабляет его.
Концы одежды открываются, оставляя меня в нижнем белье.
Румянец заливает моё лицо от гнева и стыда. Только один мужчина видел меня такой, но это было так давно, что ощущение, будто это в первый раз.
Смотрю на лицо Терона, его взгляд обжигает кожу, пугает меня своей интенсивностью. Я — мясо, поставленное перед диким, голодным животным, которое слишком долго было заковано, а теперь освобождено.
Бесполезно вырываться из его захвата. Его рука могла быть с таким же успехом, металлическим зажимом вокруг моих запястий. Я набралась сил, работая в пекарне, поднимая тяжёлые мешки с хлебобулочной продукцией, но в хватке Терона я, как крошечная птица.
— Ты девственница, Сила? — спрашивает он внезапно, его голос глубже и грубее. Когда я не отвечаю, он дарит мне тёмную улыбку. — Полагаю, это не имеет значения. Поскольку, думаю, что стану твоим первым и единственным.
— Тронь меня, и ты умрёшь, андрасари, — сплевываю я.
— Твои угрозы пусты и бессмысленны. — Терон склоняется к моему лицу, его голос хриплый. Пальцы руки скользят прямо под край моего лифчика, сдвигая его, так что он нежно ласкает нижнюю часть моей груди. — Тебе понравится то, что я собираюсь сделать с тобой, Сила. Ты будешь жаждать мой член, и когда я похороню его глубоко внутри тебя, то ты будешь молить о большем, пока я трахаю тебя.
— Ты должен отбросить всю эту самоуверенность и вспомнить, свою мораль, андрасари, — говорю я, усмехаясь.
Моё сердце колотится, легкие отчаянно нуждаются в воздухе. Его непристойное обещание слишком громогласное, заглушающее рациональный голос.
Я резко вдыхаю, когда Терон поднимает эластичный материал моего лифчика, обнажая мою грудь для своего хищного взгляда. Он обхватывает одну своей большой, шероховатой рукой.
Зажав мой сосок между двумя пальцами, Терон дёрнул за него. Моя челюсть ослабела, когда предательское тело подалось вперёд само по себе, а грудь выгнулась навстречу его контакту.
— По твоему мнению, у меня нет морали, — говорит он, насмешливым тоном, продолжая сжимать и ласкать мою плоть. — По твоему мнению, я отвратительный ублюдок, который не воспринимает тебя и твой род. — Терон наклоняет голову, так что его губы движутся у моего уха. — Но кем это делает тебя… — Его рука сползала с моей груди, скользя по грудной клетке, медленно двигаясь мимо пупка. Я извиваюсь, а кончики его пальцев щекочут кожу чуть выше верхнего края моего нижнего белья — …когда ты хочешь такого, как я?