Потопталась на шоссе, свернула по тропинке в сосняк к киоску, где летом продавали напитки. Тут, за деревьями, было глухо и тепло. Снег слежался, зачерствел. Нападавшие хвоинки на нем будто крестики птичьих следов… На душе не было ничего, даже отдаленно похожего на то, что она перечувствовала тогда на обрыве. Пусто. И эта пустота хуже всего. Спросила себя: ну, почему, почему так? Ведь псе осталось на месте: и этот лес, и сопки, и ее, Риткин, город там, в распадке, и жизнь, которая ждет ее впереди. Ведь все равно будет же у нее какая-то жизнь? Почему же ее теперь ничто не радует и не волнует?
Когда подошел автобус, заставила себя выйти к нему и плюхнулась на сиденье сразу же у двери. Было такое чувство, будто она пробыла здесь, в лесу, не один час, а несколько лет…
А на следующий день на тропинке, по которой она ходила в школу, внезапно появился, словно вырос из-под земли, Андрей. Почувствовала, как закаменело лицо, а он усмехнулся мрачно. Руки в карманах куртки, широкие плечи глыбой.
— И долго еще мы думаем так прохлаждаться? Ты соображаешь? Раз ты моя чувиха, твое место там, — Андрей показал квадратным подбородком в сторону «берлоги».
И она пошла, побрела за ним как собачонка. Что ей оставалось еще? Думай не думай, теперь уже ничего не изменишь. Одной ей теперь еще хуже. Она поняла это там, в лесу…
Больше Томка им не встречалась, и все у них пошло-покатилось… Только она все ждала: когда же Андрей скажет ей наконец те единственные слова, которые говорят девушкам? Ведь у них теперь такие отношения…
Но Андрей что-то не очень спешил с ними, с этими словами.
Одного человека боялась она только теперь: Кати. Старалась выходить из дому в школу так, чтобы не встретиться с ней, на переменах отсиживалась где-нибудь в закоулке. Катя, кажется, поняла, что она избегает ее, не навязывалась. А может, просто была очень занята. У нее было много общественных нагрузок и еще выписалась из больницы мать. Катя старалась теперь больше бывать дома. Кроме того, она подружилась еще с тем мальчишкой, о котором она рассказывала как-то Ритке. Ходили вместе на каток или играли у Кати дома в шахматы, крутили пластинки, просматривали книги.
«Уж у нее-то, — подумала как-то Ритка про эту Катину дружбу, — конечно, все будет не так, как у нее, Ритки». Подумала с недобрым чувством, поймав себя на том, что завидует Кате, ее чистой жизни. Добавила про себя: «Легко быть умной и хорошей, когда у тебя все так… Побыла бы Телегина на ее Риткином, месте!..»
И все же было трудно встречать взгляд ясных, излучающих доброту Катиных глаз. Спешила уткнуться в книгу, сделать вид, что задумалась.