– Иисус не только предъявляет Фоме требуемые доказательства, но и демонстрирует сверхъестественные способности: Он знает, о чем говорил Фома в Его отсутствие. Тело Иисуса и после воскресения осязаемо. И перестань сомневаться, но верь! – Эти слова можно передать следующим образом: «Перестань быть неверующим, но прояви свою веру!»
Ст. 28 – Господь мой и Бог мой! – воскликнул Фома – Вряд ли Фома действительно прикоснулся к Иисусу. Явление воскресшего Иисуса и обращенные к нему слова так потрясли Фому, что ему не понадобились дальнейшие доказательства. Он тут же исповедует веру в Иисуса, потому что его слова означают, что Фома признает Иисуса своим Господом и своим Богом. Это не только признание реальности воскресения Иисуса, но и осознание того, кто такой Иисус. Причем это не теоретическое богословское утверждение, но горячая личная вера: Иисус – это Господь Фомы. Здесь слово Господь не означает почетный титул, с которым ученики обращались к своему Учителю. Это значит, что отныне Фома отдает Ему себя в полное распоряжение, он будет исполнять Его волю и радостно служить Ему. Как известно, первым христианским символом веры были слова «Иисус Христос – Господь» (Рим 10.9; 1 Кор 12.3). До этого Господом назывался один только Бог, и это означало веру Церкви, что Иисус отныне восседает по правую руку Бога и что Бог даровал Ему Свое имя (ср. Флп 2.9-11). Фоме открылось то, что евангелист поместил в самое начало своего Евангелия: «Он был с Богом, и Он был Бог» (1.1). Скорее всего, Фома, назвав Иисуса своим Богом, был еще очень далек от христологических определений более позднего времени. Евангелие нигде не ставит своей целью утверждение Божественной природы Иисуса. Ведь сам Иисус недавно назвал Отца Своим Богом (20.17). Фома своим исповеданием исполнил слова Иисуса: «чтобы все чтили Сына точно так же, как чтят Отца» (5.23).
Есть и еще одно замечание: император Домициан (81-96 гг.), во время правления которого появилось это Евангелие, официально потребовал, чтобы к нему обращались «наш господин и бог». Вполне вероятно, что евангелист Иоанн хотел подчеркнуть, что для последователей Христа есть лишь один Господь и Бог.
Такова точка зрения подавляющего большинства современных экзегетов. Но подобное понимание было не всегда: согласно Феодору Мопсуетскому, это – восклицание, а Пятый вселенский собор (553 г.) определил слова Фомы как хвалебную молитву Богу.
Ст. 29 – Ты поверил потому, что Меня увидел? – Это предложение может быть понято и как утвердительное. Если это вопрос, то в нем есть доля иронии.