«Хотя почему впустую? – подумала она. – Всегда скучаю по детям, когда их нет рядом».
Она открыла глаза, уставилась на свинцово-серую поверхность Риддарфьердена, попыталась переключиться на что-то другое.
В туннеле Сёдерлед преобладавшие снаружи серые тона сменила другая цветовая гамма, теперь сквозь запотевшее окно Анника в основном видела черные стены, поблескивавшие в лучах искусственного освещения.
«Я справлюсь, – подумала она. – Все будет хорошо».
Офис Анны Снапхане находился в промышленном районе к югу от города, у самого холма Хаммарбю, там, где происходило строительство олимпийской арены. Анника расплатилась кредиткой и сунула квитанцию в бумажник в надежде, что редакция компенсирует поездку.
Перед ней находилась калитка, за которой раскинулась территория телекомпании, располагавшейся в высоких серых бетонных зданиях, сейчас еле видных за пеленой тумана. Слева находились напоминающие ангары металлические постройки, где отдыхали после работы напичканные всевозможной техникой автобусы. Она прошла мимо разгрузочных площадок и деревянных поддонов, нашла вход.
Внутри выстроились в ряд транспортные средства разных размеров и моделей, но все белые с цветными логотипами по бокам. Два человека грузили что-то в маленький фургон, они на мгновение подняли на нее глаза, она поприветствовала их взмахом руки.
Вторым от конца стоял самый большой трейлер из всех. Рядом с другими передвижная телестанция номер пять казалась просто гигантской. Анника приблизилась осторожно, хотя шум ее шагов по бетонному полу все равно эхом отдавался под потолком. Снаружи лежала масса технического оборудования, частично упакованного в оцинкованные ящики с маркировкой «Sony BVP 570, Cam B OB1. Кронштейн камеры номер два».
Левая стенка была отодвинута в сторону, точно как перед Икстахольмом, та же металлическая лестница вела внутрь.
– Эй, есть тут кто-нибудь? Гуннар?
Технический руководитель передачи высунул седую голову в коридор. Анника неуверенно сделала шаг вверх по лестнице, улыбнулась:
– Привет. Это я, Анника Бенгтзон, с железнодорожной станции во Флене. Могу войти?
Гуннар Антонссон вышел из уголка, где стоял, занимаясь своим делом, вытер руки о брюки, двинулся ей навстречу.
– Конечно, – сказал он, – конечно, входи.
Протянул открытую ладонь, его рукопожатие оказалось крепким, кожа сухой и теплой.
– Спасибо, что подвезла меня, кстати, поезд пришел через четверть часа.
Она улыбнулась ему, потом ее взгляд скользнул по стенам, брови поднялись от удивления.
– Впечатляет, – сказала она.
Ощущение пребывания в транспортном средстве полностью исчезло, она находилась в оборудованном по последнему слову техники и со вкусом обустроенном здании, где особая атмосфера создавалась также благодаря тихому шуму электроники, мерцанию мониторов и миганию множества индикаторных ламп.