Анника уставилась на потное лицо Торстенссона, едва могла дышать. Глаза главного редактора стали еще больше, она, казалось, видела в них отражение стремительного хоровода мыслей, нарастающую панику.
«Ни при каких обстоятельствах, – заявил он. – Я понятия не имею, о чем ты говоришь».
«Как же тогда получается, что ты продал все свои акции, 9200 штук, именно 19 июля, за день до обнародования отчета?»
Главный редактор покачал головой.
«Чисто случайно, – сказал он. – Я давно собирался от них избавиться».
«19 июня, в среду, ты продал свои акции Global Future по курсу 412,5 и, следовательно, получил 3 795 000 крон. На следующий день, в четверг 20 июля, полугодовой отчет стал известен всем, и цена одной акции упала на двадцать восемь процентов, до 297 крон. Тогда ты получил бы 2 732 400 за ту же сделку, не так ли?»
По мере того как Мехмед говорил, на лице Торстенссона проявлялись чувства сомнения и страха. Когда он отвечал, его голос был полон плохо скрытого презрения.
«Всегда важно продать вовремя, – сказал он. – К этому ведь сводится игра на бирже».
– Какое ничтожество, – заметил Томас.
«Ты заработал свыше миллиона крон, продав все 19-го, а не 20 июля», – констатировал Мехмед.
«Мелочовка», – отрезал Торстенссон.
«По-моему, твои читатели вряд ли согласятся с тобой. Осенью материнская компания, кроме того, сообщила, что не будет больше вкладывать деньги в данную фирму, в результате чего ее биржевая стоимость почти свелась к нулю. О чем ты тоже знал».
«Это же оскорбление!» – воскликнул главный редактор и сделал попытку подняться.
«Под Новый год одна акция Global Future стоила 59 крон, сегодня ее цена менее 37. Твои акции принесли бы сегодня 340 тысяч. Ты заработал три миллиона, совершив инсайдерское преступление».
«Я не собираюсь все это больше слушать», – заявил Торстенссон, из-за сильного волнения каждое слово давалось ему с трудом.
В следующее мгновение картинка на экране изменилась. Вместо обливавшегося потом Торстенссона зрители увидели, как Мехмед поднялся со своего стула, быстро обошел стол для совещаний и направился к книжной полке. В кадр вдобавок попала другая камера, провода, еще несколько человек, находившихся в помещении.
– Шюман! – воскликнула Анника и показала на экран. – Он стоял за оператором. Ты видел?
Томас шикнул на нее.
«Здесь… – сказал Мехмед и показал на одну из папок на книжной полке Торстенссона. – Здесь хранятся протоколы заседаний правления газеты «Квельспрессен», не так ли?»
«Что ты позволяешь себе? – заорал Торстенссон. – Если ты только прикоснешься к этой папке, я заявлю на тебя в полицию за незаконное вторжение!»