– Ого, – сказала Анника, – он разбирается в классификации преступлений.
Мехмед сунул руку в карман своей черной кожаной куртки и извлек сложенный пополам лист бумаги.
«В этом нет необходимости, – заявил он. – У меня есть копия протокола заседания правления от 27 июня прошлого года, из которой следует, во-первых, что ты принимал в нем участие, а во-вторых, стал обладателем столь важной для тебя информации. Я хотел бы услышать твой комментарий на сей счет».
Торстенссон стоял посередине комнаты, едва держась на ногах.
«Комментарий какого рода?»
«Каков был ход твоих мыслей? Что ты чувствовал? Почему решил рискнуть всем, созданным тобой ранее, с единственной целью – быстро хапнуть миллион на сделке с акциями?»
Главный редактор сорвал микрофон с отворота пиджака, швырнул на пол и вышел из комнаты.
– Боже, – сказал Томас. – Какое ничтожество. А каков Мехмед! Как он раскопал все это?
Анника, вся мокрая от пота, перевела дух.
На экране появился ведущий программы новостей, дал дополнительную информацию к закончившемуся сюжету.
«Главный редактор газеты «Квельспрессен» Торстенссон ушел сегодня в отставку после того, как наша программа разоблачила его инсайдерскую аферу. Отдел экономических преступлений полиции Стокгольма изучает данный случай. Внеочередное заседание правления сегодня же назначило руководителя редакции Андерса Шюмана, ранее работавшего на Телевидении Швеции, новым главным редактором и ответственным издателем «Квельспрессен».
Подробности вы сможете узнать в прямом включении сразу после выпуска новостей».
Ведущий поменял бумагу перед собой.
– Вот так история, – сказал Томас и посмотрел на Аннику. – У меня просто не укладывается в голове, как вам удается все узнать?
Анника молчала. Новый сюжет заполнил экран, конференц-зал на «Зеро Телевидении», выстрел, эхом отразившийся от стен, масса народа в объективе установленной под потолком камеры, красное лицо Карин Беллхорн.
«Боже! – заорала она. – Это же фальшивка! Неужели трудно догадаться?»
Потом сразу следующий отрывок. Анника услышала собственный голос, как бы приходящий издалека, но чистый.
«Каин и Авель. Самый старый мотив убийства в мировой истории».
Крупный план Карин Беллхорн, наклонившейся вперед, агрессивной.
«По-твоему, я смогла бы убить кого-то из-за обычной зависти?»
Изображение задрожало, потом Анника вновь появилась на экране в оконной нише.
– Ничего себе, – пробормотал Томас с чипсами во рту. – Это же ты!
«Вовсе нет, – сказала Анника в телевизоре, – все гораздо серьезней».
– Выключи, – попросила Анника хрипло.
– Почему?