“Ну давай, старикан! Выкручивайся! Тебе мог донести кто-то из дворцовых слуг, что вчера прибыл гонец из Торуга. Но откуда ты можешь знать о мотивах мятежника? На этом еще можно сыграть!”
Несколько ударов сердца да Урсу держал паузу, меряясь взглядами с да Гора. Словно в зале были только они одни. Затем проговорил:
— Мне доподлинно неизвестны мотивы графа да Вэнни…
“Ну конечно!”
— …но я могу о них догадываться! Как и каждый истинный дворянин в этом зале! Это крик! Крик о помощи настоящего тана, который видит, как рушатся устои нашего сословия! Как попираются обычаи!
— Проклятые сентарии! — выкрик из группы оппозиции. Запланированный и исполненный в свой срок.
“Выкрутился, старая сволочь!”
— Я полагаю, графа возмутили законы, которые приняты в этом зале. И то, что законы эти принимают купцы и лавочники, а не дворянство, которое и должно нести ответственность за будущее страны! — на словах да Урсо про купцов и лавочников, сидящий рядом с ним князь ал Аору даже не поморщился, хотя совсем недавно демонстрировал совсем другую реакцию. — Граф да Вэнни — герой битвы при Игусе! Он проливал свою кровь за нашу страну, но теперь его голос тонет в реве тех, кто купил титул или женился на нем! Он не может сказать так, чтобы его услышали! Вот почему, я думаю, он встал на путь браватты!
Поверх вновь поднимающегося гула голосов: в поддержку графа и против него, — легли тяжелой ледяной плитой слова маркиза Фрейланга.
— И вы предлагаете великой герцогине прибыть к замку мятежника и выслушать его претензии? Я вас правильно понял, барон да Урсу?
— Или так или, согласно обычаю, взять его замок приступом!
Бенедикту показалось, что на этой фразе старик хитро улыбнулся одними глазами. Он захлопнул ловушку. И, чего бы он ни добивался, цели достиг.
“Осел! Проклятый осел!” — глядя на то, как рушится последняя надежда провести сегодня вопрос о Конфедерации, Бенедикт клял себя последними словами. Ярость, клокотавшая в его груди, требовала выхода. Но не находила его. — “Ты считал, что таны не способны объединиться? Что старые пеньки не могут быть противниками? Идиот! Молокосос!”
Барон да Урсу провел классическую вилку, разыграв партию так, что любое действие его противников, приводило лишь к их поражению.
Герцогиня не может поехать в Торуг, чтобы выслушать претензии графа, — это станет признанием ошибок ее правительства, а значит от Фрейланга отойдут те дворяне, что держали нейтралитет, но в большинстве вопросов, его поддерживали. И отойдут в сторону барона да Урсу и его сторонников. А значит оппозиция усилится, по меньшей мере на четыре голоса.