Я зловеще улыбнулся и потребовал:
– Деньги!
– Что? – непонимающе захлопал в ответ глазами хозяин.
– Ты сдал меня дружкам своего брата, а их манеры оставляют желать лучшего. Нужна компенсация, не находишь? – Я шмыгнул разбитым носом, который до сих пор сильно саднил, и спросил напрямую: – Где ты прячешь свою кубышку?
– Не понимаю-у-у-у! – начал было мастер Хайнц и сразу взвыл, перемежая проклятия мольбами.
Я прекратил тянуть его ноготь щипцами, и заглянул в глаза.
– Теперь понимаешь?
– Да! – хрипло выдохнул хозяин и облизнул губы – Только какой мне прок от разговоров? Всё равно убьёшь!
Жертве нужна надежда, так почему не подыграть?
Я отложил щипцы и вздохнул.
– Ну посуди сам. Сегодня ты выгнал приблудного морячка, а завтра тебя находят с перерезанным горлом, – при этих словах трактирщик ещё больше побледнел, – и кто попадёт под подозрение? А найдут у меня кучу денег, уже не отбрешешься, мигом вздёрнут. Ну и как думаешь, стоит мне убивать тебя или это чревато ненужными неприятностями?
Мастер Хайнц криво улыбнулся:
– Если так, зачем вообще говорить о тайнике?
– Так или эдак, но ты расскажешь, – уверил я его. – А насчёт гарантий, посуди сам: живой для меня ты нисколько не опасен. Завтра я буду далеко, вашей шайке меня не достать. И страже не донесёшь, иначе я много чего расскажу о твоих делишкам ищейкам Святого сыска. Пожалеешь, что по-хорошему не разошлись!
Я вновь взялся за щипцы, и хозяин поспешно произнёс:
– Помоги моему брату, и мы заплатим!
– Никаких условий! – отмахнулся я. – Где тайник?
Мастер Хайнц крепко задумался, но стоило только вновь приладить щипцы к его руке, сдался и сообщил:
– Тайник в спальне под кроватью! Там вынимается половица.
– Никуда не уходи! – с усмешкой бросил я, взял лампу и отправился на поиски хозяйской заначки.
Было опасение, что Хайнц решил схитрить и попытается за время моего отсутствия освободиться, но как ни удивительно – доска под кроватью и в самом деле оказалась не закреплена, а под ней обнаружился увесистый кошель.
Вернувшись в подвал, я первым делом проверил руки и ноги пленника и лишь после этого высыпал содержимое мешочка на пол. Заблестело в свете лампы тусклое серебро, тут и там отсвечивали жёлтым золотые монеты – норвеймские гульдены, марнийские шелеги, стильгские кроны.
– Освободи меня! – взмолился Хайнц.
Я достал скальпель и разрезал верёвку, стянувшую лодыжки трактирщика, потом пристально взглянул на него.
– Что ты болтал о работе на брата?
Глаза хозяина блеснули.
– Его надо залатать! Вынуть из бока болт и зашить рану!
Я сделал вид, будто раздумываю над этим предложением, затем спросил: