— Важное всегда важно.
Растянувшись на животе, и подперев рукой подбородок, я приготовилась наблюдать за работой Хейми. Я смотрела, как он потянулся к моему поясу, так же, как делал это прошлым вечером.
Улыбнувшись, он поднял глаза.
— Разумный выбор, — заявил он, подгибая пальцем эластичный пояс моих штанов для йоги. — Вы знаете, что нужно делать, — произнес он, — поднимай.
Я подняла ногу, и он стянул мои штаны и трусики, обнажая мое бедро. Мягкие, будто крылья бабочек, что он рисовал на моем теле, его пальцы медленно спустились к первой части татуировки, посылая дрожь к нижней части моего живота.
Он кивнул головой:
— Смотрится классно. Как насчет еще нескольких?
Я тоже кивнула.
— Я готова.
Раздалось жужжание татуировочной машинки, и я глубоко вздохнула.
Прикосновения моих рук к этой девушке лишили меня всякой возможности сосредоточиться. Проведя рукой по ее телу, я ощутил под своей ладонью, как она отвечала на мои малейшие касания. Она смотрела на меня так, будто желала, чтобы я дал ей большее, но в моем мире полно дерьма, и отношения, это последнее в чем я сейчас нуждался.
В ее глазах крылось нечто печальное, что заставило меня задуматься о том, что она пыталась скрыть какие-то раны, которые мог разглядеть кто-то вроде меня. Тот, кто мог понять. Но почему, черт возьми, эта молодая и невинная девушка думает о какой-то трагедии?
— Итак, вы художник, — сказал я, обыденным тоном, чтобы хоть как-то отвлечься и сосредоточиться на ее переживаниях.
— Да.
— Вы были в Штатах?
Она кивнула. В университете Джорджии есть потрясающая художественная программа.
— Замечательно. Чем вы хотите заняться, когда закончите учебу?
Она вздохнула, когда я рисовал крылья бабочки на ее фарфоровой коже.
— Я даже не знаю. — Я посмотрел на нее. Она казалась обеспокоенной чем-то. — Я знаю, что мне надо задуматься о том, чем я хочу заниматься, но единственное что я знаю, это то, что я хочу рисовать. Хочу создать что-то прекрасное, то, что будет вечным.
— В этом нет ничего плохого.
— Есть, если этим занятием вам придется зарабатывать себе на жизнь.
— Эй, посмотрите на меня, — сказал я, поднимая пистолет. — Я делаю эту проклятую жизнь, чертовски хорошей, делая то, что мне нравится, в основном я рисую. Только вот холст немного отличается от привычного.
Я заметил морщинки на ее лбу и то, как она посмотрела на меня.
— Я никогда не думала об этом таким вот образом.
— Как и большинство людей, — ответил я ей, думая при этом о своем отце.
— Как вы начали заниматься этим? Я имею в виду, это то, чем бы вы хотели заниматься?