Такая в сердце Аида Угрюмого – и дело с концами.
О, Зевс не дурак. Значит, его все-таки встревожило мое неявление на Олимп. И вообще, что там может быть в голове у старшего брата: зашился в свой угол… мало ли, что он там планирует? Посмотрим, что будет, если старший проиграет младшему одно повеление…
Сын Афродиты и Ареса, любви и пламени, нежности и страдания, Эрот поднял голову в кудряшках, пошевелил золотыми крыльями, словно проверяя – готовы? Хихикнул нетерпеливо. Потер глаза – тоже ведь с пира, а тут жди еще мою колесницу…
Я отступил в самую глубь зарослей цветочной безвкусицы, которую развела здесь Деметра (конечно, эти кусты тоже именовались прекрасными).
Да, брат, от твоей первой жены ты научился действовать в битвах хитростью.
Я не учился этому. Дошел своим умом.
– Я был рядом, – шепотом сообщил тот, кого я безмолвно позвал. – Там все с ног валятся… что, Владыка?
– Скамья, – тихо откликнулся я из невидимости.
– Любовь сегодня не должна бодрствовать, а? – ухмылка у Гипноса такая же коварная, как и у златокудрого стрелка на скамейке. – Надолго?
– Лишь бы крепко.
– Обижаешь.
Последний радостный смешок – и близнец Таната поднялся на крыло, деловито стуча пестиком в чаше с сонным зельем.
Любовь сегодня будет спать, брат мой Громовержец. Очень-очень крепко. Она останется здесь и полежит под раскидистыми деревьями, сопя во сне и сжимая в кулаке предназначенную для меня стрелу.
А я – так уж и быть, наведаюсь в Нисейскую долину, посмотрю на некую Кору, которую ты прочил мне в супруги. По пути постараюсь выдумать повеление для тебя – чтобы твой проигрыш не был таким унизительным.
Вздох из-за моего плеча долетел, когда я уже запрыгнул на колесницу: в упряжи покорно стоял конюх, превращенный в гнедого рысака, меня не осмелились ослушаться. Вздох можно было бы принять за скорбь детей по поводу участи отца, если бы не…
– Значит ты – туда, маленький Кронид?
– Ненадолго.
– Тогда прощай.
– Ты уходишь?
– Ухожу, – прозвучало устало. Странно. Мне-то казалось – она не знает усталости. – Вернее, не ухожу. Умолкаю.
– Почему?
– Потому что не собираюсь срывать себе горло, пытаясь докричаться до тебя.
– Почему?
– Потому что ты будешь глух.
Ее слова ничего не говорили – впервые за долгие годы. Я попробовал еще:
– Но я слышу тебя. Я следую твоим путем – только укажи мне…
– Я не смогу указать тебе путь.
– Почему?
– Потому что ты будешь слеп.
– Я не понимаю.
– Неудивительно. Многие ли могут сходу понять свою судьбу?
– Но ты заговоришь со мной еще?
– Кто знает, маленький Кронид?
– Почему?
– Потому что ты будешь иным.