Игнат улыбнулся и направился навстречу, мужчина протянул ему левую руку, поскольку правая у него отсутствовала. Видок, зная традицию, тоже протянул в ответ левую.
– Здравствуй, Сергей Витальевич. Сделал я дело, и даже спас того похищенного.
– Это хорошо, – обрадовался глава братства. – Что интересного видел?
– Видел, Дед, видел. Но об этом не здесь, сейчас запись возьму и покажу, как дело было, а потом еще кое-что покажу.
– Темнишь, Видок.
– Есть повод, много странного произошло. Кстати, кто из наших еще в городе?
– Только Сова.
Игнат скривился. Таню, по прозвищу Сова, он недолюбливал, здоровенная мужеподобная баба, злющая на себя и на весь белый свет, скорее всего, по причине вечного недотраха.
– Не буду ее звать, – заметив мину на лице Игната, успокоил старик. – Потом, если что будет важное, сам ей расскажу.
Игнат облегченно вздохнул и направился к багги. С Совой у них не заладилось сразу, она чего-то хотела, он ничего от нее не хотел. Так, слово за слово, сцепились. И сцеплялись много раз. Не то, что в егеря не брали девочек, брали, но по какой-то непонятной причине гибли они во время инициации чаще, чем парни. Сейчас, если ему не изменяла память, в братстве состояли одиннадцать женщин. Большинство из них внешне походили на Сову, но были и очень приятные экземпляры, правда, характер у всех стервозный, да и сами холодны как лед, отпечаток профессии, так сказать. Поэтому Видок никогда не подкатывал к ним, ища что-то более человечное.
Забрав из машины самописец, винтовку и свой рюкзак, в котором были почти все трофеи, он вошел в мрачный и пустой холл. Здесь редко собиралось больше пяти егерей. Лишь однажды, да и то в Белогорске – столице самого крупного княжества на континенте, объявили большой сбор. Прибыли двадцать человек. Ситуация была критическая, едва не потеряли город. Тогда погибло много хороших ребят. Когда же это произошло? Лет двадцать назад или больше?
Игнат закинул вещи в комнату, которую занимал, и направился в кабинет Деда. Тот уже сидел за столом, ожидая подробностей похода. И судя по всему, он сгорал от любопытства, метательный нож с рунами на лезвии в его руке крутился, как пропеллер.
Игнат поставил на стол самописец, развернул его транслятором на стену и погасил свет. Сначала шла рутина – осмотр места нападения на циркачей, поиски следов, ливень, все это время Дед молчал. Запись ликвидации ему понравилась, правда, на моменте, где появился фантом, он напрягся.
– Останови, прокрути обратно, – попросил старик.
Видок выполнил просьбу. Дед пожевал губами.
– Теперь все ясно, – через минуту произнес он. – Везучий ты, сукин сын.